Замужняя девственница - Лия Хиро Страница 45

"Притормози, не разгоняйся!" - первое, что слышу сквозь пронзительный свист и скрежет в голове. Поначалу не могу даже сообразить, чей это голос. Где-то в глубине моего сознания всё ещё вибрирует гнусавый говор Сегеды, отсчитывающий секунды.

- Лидочка, детка! Ты как? - взволнованно бормочет Ефим. И только теперь я осознаю, что уже несколько секунд назад распахнула глаза и смотрю в чёрной потолок внедорожника Луки.

- Всё болит... - скриплю, как заржавевшие ворота.

- Не двигайся, любимая. Мы сейчас в больницу. Убедимся, что малыш в порядке. Полежи пока.

- Ты слышал... - голова пульсирует и просто раскалывается. - Не так хотела сказать...

- Слышал, детка, слышал. И безумно счастлив. Дома поговорим. - Быстро выдаёт Ефим, нервно оглядываясь назад. Уже раз пять оглянулся.

- Что там? - резко поднимаюсь. На несколько секунд перед глазами всё темнеет, но потом картинка обретает чёткость и мне становится легче. Я уже почти в норме, как ни странно.

- Лида, лучше ложись. Малыш мог пострадать.

- Нет. Я в порядке. С ним всё хорошо. Я чувствую. - настойчиво уверяю я его и параллельно с этим понимаю, что автомобиль сзади нас тот самый старенький "Рено", на котором меня привезли сюда. - Сегеда! - выдыхаю едва слышно, с ощущением липкого, принявшего форму комка чувства. Где-то в районе желудка.

- Изворотливый, как уж, мудак! - комментирует Лука. - И как он только увильнул от полиции?

Внимание всё ещё рассредоточено - только после слов Луки я замечаю две полицейские машины с мигалками, в паре сотен метров за преследующим нас Сегедой.

- Ефим, я боюсь! - а вот и припозднившаяся истерика. - Он убьёт нас! Убьёт!

Нервно тереблю подол смятого сарафана и не свожу глаз с противной физиономии бывшего мужа в десятке метров от нас.

Сегеда замечает меня и злорадно скалится, лупит холодным, режущим взглядом, как хлыстом.

Отворачиваюсь и теперь понимаю, что картина впереди ещё страшнее - дорога резко сузилась, превратившись в петляющий, горный серпантин. Справа высоченная отвесная скала, а слева такой же крутой обрыв.

Понимаю, что на этом участке не то, чтобы двум машинам не разъехаться - одной бы удержаться и не улететь вниз, в волнующуюся морскую пучину. Одно неверное движение - и конец!

Похоже, что это понимает и Лука. Как только проходим последний вираж, брат Ефима резко разгоняется, чтобы увеличить дистанцию и резко тормозит, оставляя после нас пронзительный, визгливый скрип колёс, а вместе с ним, как пить дать, и половину резины на дорожном покрытии.

Мы остановились...

Снова оборачиваюсь назад и замираю.

Сегеда начинает тормозить, стараясь избежать столкновения, задымляя после себя воздух. Старенький автомобиль реагирует медленно, не так шустро, как хотелось бы.

Краем глаза замечаю, что полицейские машины позади Артура уже стоят, преградив подонку путь назад. Лука опять трогается, но только на несколько метров. Чтобы сбить гада с толку, усыпить бдительность и снова затормозить, тем самым обезопасив нас и вводя Сегеду в ещё большее отчаяние.

Он приближается... Всё ближе и ближе. Последняя секунда растянулась и кажется годом. Бесконечным годом жизни с ним, пропитанным страхом и ощущением полной беспомощности.

И за эту секунду мой страх перелетает к бывшему мужу. Я почти осязаю, как он выходит из меня и устремляется к машине позади нас. Глаза ублюдка расширяются, в то время, как я успокаиваюсь, чётко осознавая, что Лука контролирует ситуацию. Он готовится снова отъехать вперёд, чтобы удлинить тормозной путь, но это уже не требуется.

Сегеда резко выкручивает руль влево, машина наполовину свешивается с обрыва, удерживаясь за каменистый край только задними колёсами.

К нему бегут полицейские. У одного в руках спасательный канат, но Сегеда уже всё для себя решил. Он не сдастся, не сядет в тюрьму. Для этого он непоправимо горд, непоправимо болен. И не поправимо обречён...

"Рено" в последний раз газует и, взвинчивая вверх облако сизой пыли и мелких камней, срывается с обрыва.