Импульс - Анна Одувалова Страница 43

— У меня и сейчас они не странные, — упрямо заявляю я. — Это просто ты балованный мажор и ничего не понимаешь во вкусных вещах.

— Хорошо. — Глеб ведет себя удивительно покладисто. — А вчерашний слезоразлив?

— Я расстроилась.

— Ну ты же помнишь, что там у рояля у нас был незащищенный секс… — давит Глеб, чем сильно меня раздражает. — И потом вечером тоже. И это вполне может иметь последствия…

— Ладно. — Я выдыхаю и откладываю такую вкусную пиццу. Серьезный разговор — это не то, чего я хочу с утра пораньше, пока еще кажется, что жизнь прекрасна. Но, похоже, его не избежать. — У меня сейчас конец цикла, точнее не скажу. Это правда. Я не отслеживаю маниакально данный процесс.

— Значит, нам надо купить тест, — резюмирует Глеб.

— Он не покажет до задержки, — сообщаю ему я.

— Ты сама не знаешь, есть она у тебя или нет, так что купим тест. От тебя не убудет. Насколько я знаю, его проведение не требует каких-либо великих жертв.

— Не требует, — соглашаюсь я. — Просто, может, я пока не хочу ничего знать?

— Почему? — очень искренне удивляется он.

— Ну вот представь, я беременна. Что мы будем делать?

— Покупать квартиру, — не задумываясь, отвечает Глеб, а на меня накатывает. Признаюсь, от души отлегает. Я думала, он будет предлагать аборт, и это положит конец нашему счастью. От этих мыслей на глаза наворачиваются слезы. А Глеб, оказывается, о квартире думает! Это так трогательно и приятно!

Глеб смотрит на меня, и слезы трактует по-своему.

— Нет, конечно, сначала мы поедем покупать тебе кольцо с самым большим бриллиантом, потом квартиру, а после порадуем Ника, сняв в него гордое звание самого мелкого Лисовецого. Так что, собирайся, поехали.

— За тестом?

— Нет, за нормальным завтраком и кольцом. Но по дороге, так и быть, купим тест.

— Ты же понимаешь, что слезы и пицца со сгущенкой ничего не значат? Тест может быть отрицательным?

— Понимаю, но осознал, что мне будет приятно видеть на твоем пальце кольцо с бриллиантом и хочу, чтобы ты стала Лисовецкой, — искренне заявляет Глеб и смотрит так, словно он ребенок, которому вручили гигантский киндер-сюрприз. Боюсь, что если сюрприза внутри не окажется, он будет разочарован. — Так мы едем?

— Нда… Лисовецкий, приз за самое романтичное предложение руки и сердца тебе точно не светит.

— Зато искренне, — без тени смущения признается он.

Я усмехаюсь и стараюсь игнорировать, как сумасшедше бьется в груди сердце. Я просто не верю в происходящее. Не верю, что предложение серьезно.

— Хорошо, — наконец, говорю я. — Поехали за твоим кольцом.

— За твоим, — радостно поправляет он и вскакивает с кровати, а я закатываю глаза. Я не рассматривала наш роман как что-то серьезное. С самого начала думала о том, что мы вместе на одну ночь или очень ненадолго. Ждала от Глеба подвоха, обижалась, и упустила, что идея прожить с ним всю жизнь, мне нравится. Возможно, просто боялась мечтать.

Я ставлю вариться кофе, пока Глеб в душе. Убираю с пола коробки с пиццей и задумчиво смотрю в окно. Глеб и, правда, предложил мне выйти замуж? Пусть в своей весьма специфической манере? Это точно не шутка? В голове не укладывается. Как и возможная беременность.

Не то что я не люблю детей, просто о них пока не думала. Ну и сейчас не очень хочу.

Глеб поторапливает меня, и мы уезжаем, буквально через полчаса. Он необычно весел и меня это настораживает.

— Не понимаю, что вызывает такое хорошее настроение, — признаюсь я.

— Тебе честно? — лукаво уточняет он, приобнимая меня за плечи. Машина Глеба осталась в Верещагино и это, пожалуй, единственное, что его расстраивает. Нам приходится передвигаться на такси.

— Да, конечно… — Признаться, серьезный тон меня напрягает, и я нервничаю. Вдруг он сейчас скажет, что все это шутка.

— Лик, я никогда не задумывался о женитьбе и совместной жизни с кем-то. Скажу честно, и с тобой тоже. Но сегодня с утра понял, чего мне с тобой не хватает…

— И чего же?

— Тебя, — тихо говорит он и мое сердце сжимается. — Я не хочу отвозить после свидания тебя домой. Я не хочу, когда задерживаюсь на работе и просто физически не способен вывезти тебя поужинать, возвращаться туда, где тебя нет. Я не хочу ездить один в Верещагино, и не хочу сидеть дома в одиночестве, так как ты поехала к своим родителям. Я хочу быть с тобой. Я ведь так и не выбрал квартиру. Думал, потому что во мне сильно много говна, но по факту, я просто не мог понять, что прошу от риелтора квартиру для богатого, нечасто бывающего дома холостяка, а хочу квартиру для нас с тобой, и нашего будущего ребенка. Даже если ты не беременна в данный момент, это неважно. Важно, что квартиру мы тоже поедем выбирать вдвоем. И, возможно, ты бы хотела, чтобы помолвочное кольцо было сюрпризом, чтобы я встал на одно колено и предложил тебе стать моей женой, но факт в том… я не хочу выбирать кольцо один, и гадать понравится тебе или нет. Мне хочется с начала нашей семейной жизни делать все вместе. Но потом, если хочешь, я сделаю тебе предложение по всем правилам.

— Не хочу правил, — всхлипываю я, чувствуя, что этот невозможный мужчина снова довел меня до слез. — Искренность мне нравится больше.

Он только улыбается, прижимает меня к себе и целует в макушку. Сначала мы завтракаем в уютной кофейне, которая украшена к Новому году и пьем имбирный латте. Я ем яблочный штрудель с корицей и цедрой апельсина — очень новогодний, пахнущий праздником. Умиляюсь на Глеба уплетающего омлет с ветчиной из высокой глиняной сковородки и поедающего огромный рогалик. В голове сразу же появляются мысли о том, что мужчину в доме надо кормить, а я готовлю, конечно… но не как шеф-повар, и совершенно точно не с утра. С утра я тупенькая и ленивая.

Когда я озвучиваю свои опасения Глебу, он только смеется.

— С утра я чаще всего просто пью кофе. Но если захочется еды, то никто не отменял доставку или бутерброды. Не переживай, в конце концов, ты ни разу не готовила мне есть, но это не помешало мне в тебя влюбиться.

— Точно… — смутившись, соглашаюсь я. — Надо обязательно исправить. Хочешь, я сегодня приготовлю ужин?

— Сегодня мы поедем в Верещагино. Надо забрать машину, но у тебя будет еще очень много дней, когда ты мне можешь приготовить и ужин, и обед, и, даже если будет такое настроение, столь нелюбимый тобой завтрак.

Мы расплачиваемся, и после этого начинается мой персональный восхитительный ад, потому что Глеб тащит меня по самым дорогим ювелирным салонам, где я одновременно испытываю восторг и смущение. Мне, с одной стороны, нравится все, с другой — я просто не понимаю, зачем тратить на какую-то безделушку сумму, в которой так много нулей.

И я не могу определиться. Как только вижу ценник, мне сразу перестает нравиться кольцо. Не помогает, даже когда в третьем салоне Глеб запрещает консультантам озвучивать мне цену, потому что я уже способна сориентироваться в ценах.