Серебряный ублюдок - Джоанна Уайлд Страница 43

Вчера вечером он назвал меня сукой и был прав.

Теперь мне нужно вести себя как взрослый человек и ответить за свои поступки. Мой характер вообще когда-нибудь перестанет втягивать меня в неприятности?

Идя по аллее, я чувствую себя раздираемой эмоциями. Я все надеюсь, что он будет дома, и я смогу сказать, что мне жаль, и покончить с этим, наконец. Также надеюсь, что он не откроет дверь, потому что столкновение с ним будет отстойным, и я не хочу этого делать. Но меня настигает полное разочарование. Я подхожу к двери на лестничной клетке, но вижу, что она заперта. Ни звонка, ни домофона, никакого способа сообщить кому-то наверху, что к ним пришли гости. Я оглядываюсь в поисках его байка, но нигде его не вижу. Где бы ни был Пак, у меня нет возможности с ним связаться.

Ну и ладно.

Возвращаясь к машине, я пытаюсь навести в своей голове хоть какой-то порядок. В моей жизни много проблем, но, по крайней мере, я знаю, как решить одну из них.

Все мои джинсы — грязные.

Как и мое белье, простыни и остальные вещи. Я сажусь в свою машину и еду к Даниэль на нашу еженедельную вечеринку по маникюру и стирке, потому что, какой бы отстойной ни была жизнь, одежду все равно приходилось стирать.

***

— Я получила новый розовый лак вчера днем, — объявляет Даниэль, когда мы, наконец, садимся за её стол, выглядя довольными собой.

Мое белье загружено в стиральную машину, которая гудит на заднем плане.

— Думаю, я могла бы покрасить свои волосы, чтобы соответствовать. Или нет?

— Что? — спрашиваю я, пытаясь сосредоточиться.

Весь мой мир изменился, и всё- таки мы обсуждаем цвет ногтей.

Так странно.

— Розовый? — подсказывает она.

Я моргаю, пытаясь собраться.

— Ох, будет мило, — говорю я ей. — Извини, у меня было странное утро.

— В смысле?

Я глубоко вздыхаю, задаваясь вопросом, с чего начать.

— Итак, моя мама позвонила прошлой ночью. Она говорит, что Тини окончательно съехал с катушек. Она попросила у меня денег, чтобы уйти от него.

Глаза Даниэль становятся большими, когда она убирает обратно лак для ногтей. Она не знает полной истории о моей жизни в Калифорнии, но она знает достаточно, чтобы понять, что это была Чертовски Большая Проблема.

— Без шуток? Спустя так много времени она действительно хочет это сделать? — шепчет она. — Что ты ей сказала?

Я жму плечами.

— Я отказала ей. Она хочет две штуки, а у меня нет таких денег. Потом она сказала, что я ужасная дочь, и, если он убьёт её, это будет на моей совести.

— Вот дерьмо, — ругается Даниэль, её лицо становится жестким.

— Пак сказал, что она просто пытается вытащить из меня деньги. Вероятно, он прав — ей всегда от меня нужны только они.

— Подожди. — поднимает она руку. — Вернемся назад. Почему Пак присутствует в этой истории? Боже мой, он был у тебя дома?

Пак. Воспоминая о прошлой ночи снова возникают в моей голове и, я начинаю дрожать. Я очень стараюсь не думать о нём и об извинениях, которые я до сих пор ему должна. Боже, почему всё это должно было произойти одновременно? Моё прошлое накатывает на меня, как большая волна. Я не успеваю перевести дух.

— Это трудный вопрос. Все сложно, — говорю я ей, закрывая глаза. Сложно? Вот это, бл*дь, преуменьшение. — Прошлой ночью я наделала глупостей.

— Каких? — требует она.

Я не отвечаю.

— Срань господня, ты спала с Паком?

— Нет! — кричу я.

— Ты лжёшь, — она выглядит обиженной. — Ты действительно дерьмовая лгунья, Бекка, тебе нужно над этим поработать, потому что это важный жизненный навык. Ну и как он? Я всегда хотела раздеть его...

— Даниэль!

— Нет, нет. Очевидно, что я не буду этого делать, — настаивает она. — Но я твоя подруга, Бекка. Поговори со мной. Может, я смогу помочь.

— Всё очень запутано, — говорю я медленно. — Я никогда тебе не рассказывала, но мы с Паком занимались сексом в Калифорнии.

Ее брови поднимаются на лоб, а челюсть падает. Буквально. Прямо как у мультяшного персонажа.

— Ух ты. Но разве тебе не было около двенадцати или что-то вроде того?

— Мне только исполнилось шестнадцать. Ему было двадцать один.

— Вот черт, Бекка.

Я жму плечами.

— Там, откуда я родом, в этом нет ничего страшного. Я имею в виду, это серьезная проблема, но это не его вина. Он понятия не имел, насколько я молода, и его подставили. Мой отчим всё подстроил.

Даниэль нервно сглатывает.

— Что ты имеешь в виду?

— Тини отдал меня Паку. Он только что вышел из тюрьмы. Типа, освободился в тот же день. В честь этого они закатили вечеринку, и я привлекла его внимание. Тогда Тини сказал мне сделать его счастливым или я пожалею. Ты из хорошей семьи, Даниэль — моя была другой. Такое дерьмо случается постоянно, особенно в мотоклубах вроде «Лонгнеков». Мир полон злых людей. И я не одна такая, знаешь ли, разные девчонки встречаются в байкерских клубах. Иногда они несовершеннолетние. Иногда они хотят уехать, но не могут...

— Это просто кошмар.

— Так обстоят дела, — тихо отвечаю я. — И Пак не был первым. Остальные были... просто ужасны. Мне действительно понравилось быть с Паком, по крайней мере, до тех пор, пока всё не стало чересчур.

— Я слышала, что он дикий, — бормочет она. — Он сделал тебе больно?

— Да, но он остановился, когда я попросила его. Это было чертовски мило. Но потом всё стало только хуже. Пак сказал одному из своих друзей, что я недостаточно хороша, и Тини услышал об этом. Он избил меня на следующее утро.

Даниэль снова сглатывает.

— Ты не должна рассказывать мне это. Я имею в виду, что сама попросила тебя рассказать правду, и я рядом, но я не пытаюсь заставить тебя открыться, если ты не хочешь.

— Нет, мне становится легче от этого разговора, — признаюсь я. — Единственный человек, который знает обо всем — это Реджина. Во всяком случае, Пак узнал, что случилось, и разозлился. Сильно. Он был на условно-досрочном освобождении и не хотел возвращаться в тюрьму. Поэтому он выбил дерьмо из Тини и забрал меня с собой. Я села на его байк, и мы уехали. Я никогда не возвращалась туда и с тех пор даже не видела свою маму… Он привёз меня в Каллап, а клуб попросил Реджину и Эрла принять меня. Они согласились, а всё остальное ты знаешь. Вот и все обо мне и Паке. И это полная жопа.

— Черт, — отвечает она, нахмурившись. — А теперь он живет по соседству с тобой. Ты справишься с этим?

— Думаю, что смогу, — отвечаю я. — У меня такие странные чувства к нему. Он пугает меня — все они меня пугают. Иногда, когда я вижу байкера, нижняя часть моего живота скручивается, и я хочу блевать. В то же время, вероятно, я жива только потому, что он забрал и спас меня. «Серебряные Ублюдки» были добры ко мне, Даниэль. Действительно добры. Ты знаешь, они тогда были в меньшинстве. Они сильно рисковали, спасая меня. По дороге домой, Буни пообещал, что они будут защищать меня, пока я в них нуждаюсь, и они это сделали. В прошлом году, когда я сказала Реджине, что хочу пойти учиться на стилиста, она поговорила об этом с Дарси. Мы выпили вместе кофе, и она рассказала мне чего ожидать. Ты знаешь, что она получила лицензию на массаж и косметологию? Дарси может даже делать перманентный макияж. Она также сказала мне, что поможет найти рабочее место, когда я закончу учиться, либо у неё, либо она меня с кем-нибудь познакомит.