Цап-царап, или Оборотни для Маши - Джейн Смит Страница 42

- У тебя сегодня, кажется, выходной, - за стойкой Алина отрывается от очередной книжки в яркой обложке. Окидывает меня подозрительным взглядом. - Чего явилась?

- Живу тут, временно, - топчусь на месте, оглядываюсь в гостинице. Сквозь прозрачные двери вижу машину Саввы, и его самого, он ждёт. Глубоко вздыхаю и понижаю голос. - Хотела предупредить. Ночью, в подсобке. Я видела мышь.

- Кого? - Алина изгибает черную бровь.

- Вот такую мышь, - для наглядности развожу руки. - Санэпидемстанция не обрадуется.

- Да что ж ты несёшь, - Алина отрывает зад от стула, в волнении поправляет волосы. - Какие ещё мыши? 

- Вот такие, - снова показываю размер.

- Откуда им у нас взяться, - она недоверчиво качает головой, но волшебное слово про санназдор даже круче "пожалуйста", толкает ее из-за стойки.

Она хватает ключи от подсобки, стучит каблуками по коридору.

Семеню за ней, оборачиваюсь. Вижу, что к дверям гостиницы бежит ягуар, пачкает лапки. За ним торопится Савва.

Они заходят, я за Алиной ныряю в подсобку.

- Ну и где эти твари, - она гремит ведрами, широкими бедрами толкает меня к стене. Выпрямляется и упирает руки в бока, в меня врезается пристальный взгляд. - Точно видела?

- Ага. 

- У нас же кот, - она меряет шагами каморку. - Почему еду не отрабатывает, мышей не ловит?

- Не знаю, - качаю головой. - Может, он не заметил?

- А, может, их не было? - Алина останавливается. - Вот что, - она наставляет на меня палец, с острым, будто нож, ногтем. - Это все не шутки. Мыши. Ты мне это брось. 

- Я приведу сюда кота, и он все обнюхает. И отравы куплю, - торопливо предлагаю, не терпится уже рвануть в номер. 

- Так и сделаем. Раз тебе что-то примерещилось, - встревоженная Алина выходит в коридор. - Но имей ввиду. Никому не слова. Особенно гостям. Говорила кому-то уже?

Мотаю головой.

- Отраву принеси мне лично покажи.

- А у вас пересменки нет? - шагаю за ней.

- Одна пока тут кручусь, жилы рву. Администратора ищем.

С завистью слушаю эту информацию.

Администратор!

Это намного приятнее, чем официантка и горничная в одном флаконе. Рвать жилы сидя за стойкой и почитывая книги...

Я бы с радостью.

В холле расходимся, бегу мимо номеров, толкаю дверь с золотой цифрой семь и врываюсь в комнату.

Савва роется в спортивной сумке, Ярослав натягивает боксеры.

- Ты мог бы и голым зайти. И не пришлось бы мне отвлекать Алину, - взглядом скольжу по кубикам пресса, - врать про мышей, - лепечу.

- Думаешь? - он потягивается.

Хм. 

От мощного тела в одних трусах пахнет по-животному возбуждающе, чистый адреналин.

Тихонько вздыхаю.

Нет, лучше пусть кто-то испугается ягуара, чем увидит голого Ярослава.

А то это уже слишком.

- Что теперь делать? - быстро перевожу взгляд на Савву, он, хотя бы, одет. 

- Сейчас, - он кидает в Яра футболку и брюки. Усмехается. - У меня уже одежда заканчивается, пора прибарахлиться в местном магазинчике.

- Становимся сельскими жителями, - Яр влезает в футболку.

- Где вы тут кур, коров видите? Стоги сена посреди поля, - оскорбляюсь. - Городок, хоть и небольшой...

- Ну ты только не обижайся, - Савва улыбается, в пару шагов настигает меня и прижимает к себе. - Мы сами в похожей провинции выросли. 

- А...

- Т-ш, - пальцем он закрывает мои губы. Оттягивает нижнюю. Я не дышу. Он смотрит. Наклоняется, медленно втягивает ее в рот.

Бух.

Касания языка словно удары тока, простреливают все тело, каруселью крутится в мыслях ночь, этот номер, коридор, мое желание, моя трепетная память автоматной очередью шлёт сигналы, они скапливаются внизу живота.

Мы что-то хотели сделать - это намерение резко теряет градус важности, я пьянею от сильных рук, жадно лапающих меня, я сцапана, смотрю в такие же пьяные ореховые глаза, и верёвочкой вьется бесконечное притяжение, этот мужчина - мой личный закон гравитации, вселенная моя.

Делится на двоих.

Когда сзади в меня вжимается второе крепкое тело.

Ох.

Отрываюсь от губ Саввы, оборачиваюсь на Ярослава. Не успеваю слова выдавить, падаю в плен жёлтого взгляда, под руками, ласкающими грудь, сладко вздрагиваю.

Изо всех сил морщу лоб, соображаю, чего мы хотели, в мыслях вертится лишь глупый щелчок пальцами, кажется, память стирается сама, вот сейчас, ведь ничего я больше не хочу, только их двоих, в себе, всё потом.