Молчи о нас - Элла Савицкая Страница 4

Дамир Маратович уезжает, я же кормлю Степу и отвожу его в детский сад. Ежедневный ритуал, неизменный уже несколько лет. Разница только в том, что сегодня он омрачается зудящими мыслями, которые безостановочно копошатся в моей голове. По мере приближения автобуса к университету, сердце стучит все более хаотично. Сидеть на месте получается с трудом. Несколько раз посещала мысль о том, чтобы встать на первой попавшейся остановке и уехать назад. Сказаться больной и попросить Арину прикрыть меня на парах. Только понимание, что это ничего не изменит, заставляет ехать до нужной мне остановки. Просто оттяну момент унижения и все. Те, кто захочет меня подковырнуть, сделают это если не сегодня, то в следующий раз. Лучше уж принять сейчас все, как есть, и переступить через создавшуюся Панфиловым ситуацию.

Ноги слушаются плохо, когда я спускаюсь с автобуса. Обхожу несколько внушительных луж, но подняв голову, уверенно иду вперед. От остановки до здания университета две минуты, за которые, я уверена, на моем лице не осталось ни капли краски, но даже это меня не останавливает.

– Машка, – на моем локте внезапно виснет Арина, звонко чмокнув при этом в щеку, – ну ты как?

Кузнецова живет в другой стороне, поэтому обычно подхватывает меня уже около входа. Сейчас поймала раньше.

– Сегодня лучше, – ей я всегда говорю правду.

– Гаденыш такой этот Валера! Я вчера ему столько ласковых слов написала, когда увидела твои фотки, – сокрушается подруга. – Сначала, конечно, подумала, что ты сама их выложила, даже обалдела, решила, что ты наконец рискнула показать себя миру, но, когда прочитала подписи… – серые глаза многозначительно расширяются, напоминая мне о красочных описаниях того, как я якобы жажду мужского внимания и чтобы меня хорошенько отодрали. – Это же надо было до такого додуматься, мудак, блин! Знает же тебя и как это все на тебя подействует!

– Угу, – все, что нахожусь ответить.

Голова машинально вжимается в плечи, стоит наткнуться на похабный взгляд пятикурсника, который, когда мы проходим мимо, нахально присвистывает мне вслед, успев при этом скользнуть по телу липким взглядом. Раньше на меня так не смотрели.

Хочется надеть шапку невидимку или зарыться головой в песок.

Ладони потеют, пока я крепко сжимаю кулаки в карманах ветровки. Так, Маша, возьми себя в руки! Расклеивание не поможет.

Буквально силой заставляю себя выпрямиться и не горбиться. Подбородок выше и маску безразличия на лицо.

– Себе посвисти, придурок, – выплевывает Аринка и, как я догадываюсь, тычет парню средний палец у меня за спиной. – Машк, ты только не обращай внимания, – шипит мне на ухо. – Знаешь, сколько тут девок, которые и похлеще посты выкладывают?

Могу себе представить. Только легче от этого не становится. Проблема в том, что меня здесь знает абсолютно каждый, потому что мое фото наряду с фотографиями других студентов висит на доске почета за особые достижения в университете. Будь я обычной студенткой, наверное, никто бы и не заметил. Ну плечо оголила девчонка, что здесь такого. Ну пишет черти что в интернете. Но ведь это Я… Валера с меня пылинки сдувал и никому не давал в обиду. За это я в него и влюбилась. Казался эдаким рыцарем, за которым я как за каменной стеной. А теперь меня этой же стеной и придавило.

– Стараюсь, – даже улыбнуться получается.

– Вот и умница, нечего им давать повод раздувать эту тему еще сильнее. А вот Панфилову в рожу дать очень надо.

– Не надо. Я вчера, когда ему позвонила, услышала этот довольный тон и поняла, что ему нравится видеть мое унижение и слабость. А показывать ее еще раз этому ублюдку я не собираюсь. Буду делать вид, что мне все равно.

– Уверена? Я бы удавила, если бы мой Кит такое учудил.

Мы обе знаем, что ее Кит такое не учудит, потому что ругаться и мириться по сто раз на день они могут как пить дать, но при этом любят друг друга как ненормальные.

– Уверена. Я не хочу ни видеть его, ни слышать. А разговаривать уж тем более.

– Добрая ты, Машка, – в голосе подруги не звучит порицание или что-то в этом роде, скорее смирение. Слишком хорошо меня знает.

А у меня и правда нет желания иметь с ним что-то общее. Даже пять минут разговора не выдержала бы. Единственное желание – это скорее дойти до аудитории, чтобы не слышать едкий шепот однокурсниц вслед и смешки, разлетающиеся, как звуки хлыста над головой.

Когда кажется, что минное поле пройдено и собственная аудитория будет спасением, я понимаю, как чертовски ошибалась.

– Эй, Белова, а ты, как выяснилось, та еще штучка, – первым делом выкрикивает Попов, мой одногруппник, стоит нам только войти внутрь. Парни начинают смеяться, получив при этом несколько подзатыльников от девчонок рядом.

Группа у нас не особо дружная, но я благодарна хотя бы тем немногим, кто не пытается меня уколоть или подцепить. Просто молча кивают или здороваются, делая вид, что не в курсе последних событий, хотя по атмосфере вижу, что в курсе буквально каждый.

– Маш, а ты чего язык проглотила? Может, еще кое-что проглотишь, а? Я думал, ты этого не умеешь, но оказывается очень даже, – продолжает со смехом давить Попов.

Сжимаю зубы, дойдя до своего места и полностью игнорируя второй порыв смеха, усаживаюсь на стул. Замечаю, как дрожат руки, а горло сводит от спазма. Со мной никогда так не обращались. Как с какой-то девкой из подворотни.

– Попов, заткнись, – заступается за меня Арина, – а еще лучше проглоти сам свой язык, иначе я тебе его отрежу.

– Ой, какая грозная!

Они еще о чем-то препираются, когда в аудиторию вразвалочку вваливается Панфилов. С противной ухмылкой проходит по ряду и останавливается около меня.

– Привет, «звезда ютюба».

Я поднимаю глаза, чтобы встретиться с его смеющимися. А ведь когда-то они казались мне красивыми. Глупая. Секунду смотрю в искривленное гримасой удовольствия от своей же гадкой выходки лицо и, не говоря ни слова, опускаю взгляд вниз. Как ни в чем не бывало беру телефон и делаю вид, будто мне все абсолютно безразлично. Даже руки не дрожат, хотя сердце бьется с такой силой, что еще немножко и выскочит из груди.

– Здорово, Валерка, – летит с задних парт, – а еще фотки у тебя есть? Погорячее?

Не дождавшись моей реакции, Валера уходит к своей компании, намеренно громко выкрикивая: