Отравленные страстью - Анжелина Блэк Страница 4

В первый раз, когда ее миссию по уничтожению Тлалока сорвал восхитительный вампир, у Яффы был план. Она намеренно попалась в лапы чокнутым фанатикам, тащившим без разбору всех женщин на алтарь своего божества, и тихонько ждала своего часа.

Но идеальный план не сработал.

Теперь она решила действовать наугад. Большинство прислужников Кровавого Дождя, как называли Тлалока, или дождевого червяка, как именовала его Фира, тусовались в Мехико. Именно туда Яффа и отправилась, но перед этим решила заглянуть в бар для алвианцев, расположенный по пути.

Вход для обычных смертных туда был закрыт — бар стоял на перекрестке трех дорог, скрытый магическим барьером. Там всегда было шумно — сотни разных представителей Алвиана толкались там день и ночь, но никогда не дрались, несмотря на вражду некоторых рас. В «Хвосте Дьявола» это было строго запрещено, а владелица — демонесса Кэсси, нещадно лупила всех, кто позволял себе нарушить правило.

Вооруженная своими перстнями и смертоносными шпильками, поддерживающими ее густые черные волосы, Яффа вошла в бар в половине третьего ночи — самый разгар тусовки. У барной стойки лениво пили виски демоны, по углам расселись вампиры, а в центре отплясывали ведьмы и сирены.

— Эй, Яф-Яффи, — окликнула ее одна из ведьм с буйными рыжими кудрями. Кажется, звали ее Стефания. — Как жизнь?

Яффа скривилась. Волшебницы недолюбливали ведьм, и те платили им той же монетой. Вечное соперничество «кто круче в магии».

— Выглядишь грустной, — Стефания присела за стойку рядом с ней, откинув назад свои кудри. — Кстати, хочешь, расскажу секрет?

— Только если он про тебя, — ответила Яффа, махая бармену — рогатому демону с обилием татуировок на лице.

— Ха-ха, — скривилась Стефания, и быстро наклонилась к ней: — Какой-то красавчик-вампир недавно выспрашивал про девушку… Ах, как же он там сказал? С глазами цвета фиалок и локонами чернее ночи!

Яффа похолодела. Вампир искал ее? Расспрашивал остальных алвианцев?

— И что ты ему сказала?

— Что любая информация стоит денег.

— И он заплатил? — с дрожью в голосе осведомилась Яффа. Боги, хоть бы Стефания не рассказала ему про меня!

— Деньги? Нет. Я попросила кое-что другое.

Яффа нахмурилась. Что-нибудь другое? Что может быть интересно ведьме?

— Долго соображаешь, — Стефания довольно хмыкнула и покачала ногой, обутой в красный сапог на угрожающей шпильке. — Я предложила ему предаться страсти и разврату.

Предложила что? Яффа сглотнула, представив, как Кэймрон ласкает другую женщину. В горле запершило, а руки сами собой сжались в кулаки. Неужели он будет смотреть на других так же, как на нее?

Бармен с грохотом поставил перед ними напитки. Вино — для волшебницы, адский коктейль — для ведьмы.

— Так чем ты насолила пиявке? Он выглядел злым, когда спрашивал о тебе.

— Не твое дело.

— Расслабься, Яф-Яффи, — Стефания присосалась к своему коктейлю, — он отказался. Так что твой секрет я не выдала. Но я одна такая добренькая. Уверена, остальные за милую душу ему тебя продадут. Так что жди гостей. Чао-какао!

Послав воздушный поцелуй, ведьма спрыгнула с высокого стула и умчалась в толпу. Яффа расслабила руки, заметив на ладонях следы ногтей.

Успокойся, это всего лишь вампир. С которым вам никогда не быть вместе.

Даже если он ее найдет… Яффа сомневалась, что у него получится, но об упорстве вампиров в отношении их невест ходили легенды. Даже если отыщет, она объяснит ему, почему ухаживать за ней — плохая идея.

Чертовски плохая идея.

Допив свое вино, она отправилась на самолет, и через шесть часов приземлилась в Мехико. Поспала в гостинице и к вечеру отправилась в ближайшее поселение, где, по слухам, располагался храм Тлалока. Местные смотрели на нее, крутя пальцем у виска — Яффа была одета в легкий топ и короткие обтягивающие шорты, на ногах — высокие сапоги.

Она не чокнутая, просто бережет ноги.

Изнывая от жары, она преодолевала километр за километром, инстинктивно ощущая угрозу, исходящую от храма. И, ежесекундно борясь со своим страхом, шла навстречу неизбежному злу.

Когда впереди показались развалины храма — все, что осталось от некогда величественного строения, ее сердце забилось чаще. Предчувствуя беду, Яффа настороженно оглянулась.

Никого.

«Если никого не видишь, это не значит, что рядом никого нет», — говорила Анхель. И всегда оказывалась права. Поэтому Яффа ускорила шаг, продираясь сквозь густые заросли под пение птиц и стрекот насекомых.

От жары кожа стала влажной, спертый воздух не давал вздохнуть полной грудью. Почти дойдя до храма, Яффа вновь остановилась. Ей требовалась передышка, но больше всего ее беспокоило постоянное ощущение, что за ней кто-то наблюдает.

Взгляд скользнул по зеленому буйству красок. Темнота сгущалась, солнце почти скрылось за горизонтом. Ничего странного.

Она повернулась к храму, готовая войти внутрь и лечь на жертвенный алтарь, как кто-то схватил ее за талию, обхватывая огромной ручищей. Крик застрял в горле — вторая ладонь бесцеремонно заткнула ей рот. Мыча и отбиваясь, Яффа забилась в чужих руках, пока мужской голос не прошептал над ухом:

— Тихо-тихо, не брыкайся. Я не причиню тебе вреда.

Знакомый акцент. Она обмякла в объятиях вампира, делая вид, что сдалась. Когда он отлип от ее уха, резко откинула голову назад, ударяя по его лицу. Вампир взвыл, но не отпустил ее.

И она попыталась ударить снова.

— Боги, женщина, что ты делаешь, — рявкнул он, разворачивая ее к себе лицом. Из носа у него текла кровь.

— Отпусти меня, — грозно потребовала Яффа.

В ответ он прижал ее сильнее и с ярко выраженным акцентом прорычал:

— Никогда. Ты — моя.

— Никогда, — не менее упрямо повторила она. — Как ты нашел меня?

— Одна из Предсказывающих Судьбу сказала мне.

Он был в храме трех мойр? Яффа удивленно взглянула на него. Это место даже смелые алвианцы обходили десятой дорогой. Жрицы мойр — их всегда было три, по одной на каждую, считались безумными. И опасными. Мало кто возвращался целым из храма.

— Ты разговаривал со жрицами?