Двойной порок. Измена - Анна Штогрина Страница 4

Наши отношения с Аликом развивались стремительно. Мы не отлипали друг от друга ни на день. Вместе гуляли, завтракали, обедали и ужинали. Я познакомилась с его родителями. Папа оказался милый толстопузик с овальной лысиной. А мама добрейшей души человек, сразу приняла меня в их квартире с теплотой и уважением.

И впервые мне не хотелось никого обманывать и тащить из их логова все, что криво лежит. А это для меня много значило!

Днем Алик помогал папе на СТО. Отец его разбирал тяжелые моторы и парень часто таскал их и был в мазуте. А я устроилась в их кафе самообслуживания, когда их кассирша ушла в декрет.

С обучением у меня тоже проблем не было. Сессии я сдавала быстро и без напряга. Припугнула главную заучку, что отобью ее парня очкарика, и она мне писала бесплатно все курсовые.

Рядом с Аликом моя одинокая душа, измотанная постоянными лишениями и отсутствием семьи, начала отмирать. Он был верным другом и надежным парнем. Никогда не пялился на чужие задницы. По крайней мере при мне. Влился к моим друзьям Юльке с Мариком, как родной.

* * *

— Дана, выходи. Там твой парнишка пришел, — позвал меня дедуля. Алик сумел уже и его расположить. И слабая память старика отпечатала его образ и запомнила.

Я бысто выскочила из своей комнаты.

Алик стоял в коридоре и слушал сотый раз рассказ дедушки про войну. На его лице отражалось безмерное уважение и почитание к старшим. Я аж возгордилась за него, когда парень терпеливо задавал уже выученные им вопросы по ходу истории деда.

— Так, а что этот фашист сделал, когда вы ему доказали, что вы не еврей? — спросил он.

Дедушка пожевал вставную челюсть и гордо выдал:

— Сказал не выходить из дома. И если узнаю у кого из соседей могут быть евреи сразу доложить в гестапо. Я тогда так перенервничал, что чуть не помер на месте. И хорошо, что Сара с Жориком из погреба не подали и звука. Иначе нас бы всех к стенке поставили.

— Вы что?! Вы настоящий герой. Повезло Дане с дедушкой, — в который раз говорил Алик. Его голос звучал искренне. А дедуля расплывался в длинной морщинистой улыбке. Старику было приятно, что его выслушали.

— О, Даночка. Ну удачи вам, детки. Погуляйте хорошо. Зайдите в булочную на Средней. Там самые вкусные творожные сочники и пончики с яблочным повидлом. Возьмете мне пару, — добавил дедуля нам в догонку.

— Обязательно, — согласился Алик, придерживая меня за талию. Я толкнула его локтем в бок.

На Средней булочная закрылась лет десять назад. Но Алик не говорил это деду. Каждый раз, когда тот просил его принести выпечку, парень ездил в пекарню за несколько кварталов и покупал там пончики и творожные сочники, чтоб уважить деда.

— Скажи ему, что она закрыта уже, — ворчала я.

— Не хочу. Мне нравится, когда он доволен. Хороший мужик. Тебе с ним действительно повезло, — отнекивался Алик, — Но сегодня твоему дедуле действительно придется обойтись без вкусняшек, — хитро добавил парень, и его глаза хитро сощурились.

— Чего?

— Родители уехали на выходные на дачу. Квартира в нашем распоряжении. Пришло время завершить начатое, — он мне подмигнул.

Я покраснела, как спелая помидорина.

Мы уже ни раз с Аликом закрывались в его комнате и баловались шаловливыми ручками. Он успел меня хорошо растлить. Научить как без секса можно удовлетворить друг друга ручками. Его член со мной уже был хорошо знаком. И я не раз видела его сперму.

Естественно, понимала, что лишение моей девственности вопрос решенный и лучшего кандидата не найти. И искать я уже никого не собиралась. С начала наших отношений прошло уже два месяца, и Алику за выдержку вообще можно было поставить памятник при жизни.