Наглец - Елена Сокол Страница 4

Я продолжила идти по тихой пригородной улочке, вытянувшись в напряженную струну, а большой черный монстр все также крался следом. Я замедляла ход, и он тоже почти останавливался. Изощренная игра, похожая на кошки-мышки. И на удивление она рождала во мне бурю эмоций.

Это не могло быть правдой. Взрослый, опасный, не внушающий доверия мужчина, которого я встретила случайно две недели назад и даже не мечтала увидеть снова. Догадывалась, что это был он, надеялась, но не верила до конца.

И шла, прерывисто дыша и боясь обернуться — а вдруг это другой кто-то. Вдруг — маньяк. Но какая разница? Разве этот бугай не страшнее маньяка для молодой, неопытной девчонки? С этой невыносимой жесткостью во взгляде и неутолимой похотью — именно таким я его и запомнила. Именно это и влекло к этому мужчине почти нестерпимо.

Не выдержала. Отошла в сторону, ступила на пешеходную дорожку. Мои глаза по-прежнему были устремлены вперед, когда автомобиль поравнялся. Он и не думал уезжать, не увеличил скорости. Медленно пыл рядом со мной, как большой, дорогой пароход. Как послушный пёс. И в этот момент, можете ненавидеть меня, маленькая девчонка чувствовала себя настоящей Золушкой.

Дышать становилось все труднее, напряжение нарастало, но мы двигались вдоль улицы, продолжая делать вид, что не замечаем друг друга. Следовали вперед. Вместе, неотрывно, без суеты, ведомые какой-то особенной нитью, скрытой от посторонних глаз. Не знаю, может, он и смотрел на меня — не видела, стекла были тонированы в хлам, и в их глянцевой черноте можно было наблюдать разве что собственное отражение. Но я еще метров пятьсот даже не смела посмотреть в них.

Наконец, не выдержала. Остановилась, повернулась и воинственно сложила руки на груди. Сердце билось, как бешеное. Било по ребрам отбойным молотком. И вдруг рухнуло куда-то вниз, когда большая полированная дверь медленно, без единого звука, приоткрылась, приглашая меня в салон.

Пассажирское сидение было пустым. Дрожа, словно осиновый лист, я слегка наклонилась. Иначе не увидела бы водителя. Горло обожгло терпкой сладостью и взорвалось тысячей фейерверков в желудке, когда мы встретились с ним глазами. Немигающий темный взгляд, буквально пожирающий заживо, вытягивающий все силы, лишающий воли. В нем сплелись жаркое пламя и ледяное дыхание смерти, дикая, почти животная страсть и полное безразличие. И это завораживало.

Всего одно слово:

— Прыгай.

Короткая усмешка и сильная ладонь, мягко хлопнувшая по кожаной обивке сидения.

И в этот момент я поняла, что готова на всё, чтобы он там не планировал со мной сделать. И промелькнувшие, было, мысли о том, что человек лет на десять старше меня, сильный, похожий на опасного дикого хищника с грацией пантеры, мог бы помочь решить любые мои проблемы, куда-то испарились, уступив место неведомому ранее желанию, которое раздирало мою плоть изнутри и наливалось невыносимой тяжестью внизу живота.

Клянусь, ему даже уговаривать меня не нужно было. Сев в ту машину, вдохнув терпкий мускусный запах мужчины и ощутив его присутствие рядом с собой, я моментально отреклась от собственной воли, разума и даже здравого смысла.

Татуированные руки на обтянутом кожей руле, большие крепкие пальцы, испещренные причудливыми рисунками, завитушки и надписи на шее и даже виске. Рискуя заработать косоглазие, я разглядывала каждую буковку и линию на его теле в тех местах, которые не были прикрыты одеждой. И отчаянно фантазировала о том, какой он там — под этими дорогими тряпками.

Дрожала от возбуждения, представляя, что этот самец может со мной сделать, если только захочет. Меня он, ясен пень, даже спрашивать не будет. Подобные ему не спрашивают — просто берут, что хотят.

Мы остановились у обычной фаст-фуд забегаловки. Мужчина кивком указал мне, чтобы выходила. Конечно, я не рассчитывала, что он откроет мне дверь и, вообще, чувствовала себя тусклой замарашкой на его фоне, но загадочное молчание откровенно сбивало с толку. А после того, как он усадил меня за столик, поставил передо мной поднос с едой, сел напротив и бесцеремонно уставился, стало вообще не по себе. Кусок в горло не лез.

— Ешь. — приказал тихо.

И я, не смея отказаться, послушно взял в руки бургер и откусила.

Он смотрел на меня пристально, фиксируя темными зрачками каждое действие. Не моргая, наблюдал, как медленно двигаются мои челюсти. Впивался взглядом в лицо так, что мне казалось, будто кто-то саморезы мне в череп всверливает — медленно и с особенным, садистским удовольствием.

Еле удержалась, чтобы не сжаться в комок, когда мужчина внезапно протянул ко мне руку. Забыла, как дышать нужно. Замерла с недожеванным куском во рту и уставилась на его большую ладонь. А он всего лишь перегнулся через столик, провел средним пальцем по уголку моих губ, стирая кетчуп, а затем быстро облизнул палец. Первый раз в жизни я видела что-то настолько вызывающе сексуальное, как крохотная красная капелька, тающая у него на языке.

Я, конечно, была совсем юной и глупой, но интуитивно понимала этот язык жестов. Знала, что нужно было тогда уйти, чтобы не потерять себя окончательно. Но у меня не было сил: мое тело мне уже не подчинялось. Оно откликалось на каждое его телодвижение или поворот головы, тянулось навстречу, отдавалось тягучей болью в мышцах и сладким пожаром в напряженных сосках. Единственное, чего я тогда хотела — чтобы он быстрее избавил меня от этой боли.

— Идем, — бросил незнакомец, не дав даже вытереть губы салфеткой.

Сжал мою ладонь в своей грубой руке и стремительно потянул на выход.

В этот момент, спеша за ним и чуть не запинаясь, я чувствовала себя податливой куклой, согласной на всё. Предполагала, что буду жалеть, но старалась не думать. Отключить мозги.

Боль, раскаяние, ненависть к себе — это все будет потом. А сейчас я была не одна посреди шумной улицы, не в поисках крыши над головой, просто шла следом за мужчиной, готовая подчиниться любым его просьбам, и чувствовала невообразимый трепет, разрывающий меня изнутри. Сладкое предвкушение того, что неумолимо обернется горьким послевкусием.

Также молча он привез меня в дорогую гостиницу. Наверное, мы странно смотрелись: расписной дядька с холодным, почти безжалостным взглядом, и девочка-одуванчик, робко держащая его за руку. Администратор, сутулый мужчина в годах, то и дело поглядывал на мои стоптанные кеды, на нищенскую одежку, на милое, почти детское, личико и разметавшиеся по плечам светлые волосы. Мне только плюшевого медвежонка в руках не хватало, чтобы моего спутника сочли педофилом.

Но крупная банкнота быстро развеяла все сомнения сотрудника гостиницы. Мне даже паспорт показывать не пришлось, который у меня, кстати, был. Но такие мелочи моего нового знакомого мало волновали. Он быстрым шагом потащил меня по коридору, бросив на ходу портье, чтобы к нам не совались.

Судорожно открыв дверь, рывком толкнул меня в номер. Только тогда я заметила сильнейшее возбуждение, которое его брюки были не в силах больше скрывать.