Между нами только 18+ - Анастасия Бельская Страница 4

— Я могу пройти, еще поиграть с ней… Если хочешь, — неожиданно предлагает бывший муж, и я замираю, не зная что ответить.

— Она ведь все равно спать сейчас, — нахожу наконец-то правильные слова, и внимательно смотрю, как меняется Димкин взгляд.

— Я мог бы сам уложить ее.

Что за черт?

— Дим. — Мой голос тверд, как камень, когда я произношу это, — не нужно, ладно? Мы ведь договорились.

Щека бывшего странно дергается, и на миг мне кажется, что все повторится, и я покрепче сжимаю в руках ребенка. Вот сейчас он не выдержит, сорвется с места, и из адекватного разумного мужчины превратится в орущего гадости человека, в то время, пока я со страху вжимаюсь в стену. А затем пошлет меня на три веселых, и уйдет, громко хлопнув дверью. А я не смогу ничего, кроме как проглатывать каждый всхлип, держа зубы крепко сомкнутыми, и стараясь еще больше не напугать Машулю.

Но этого не происходит. Дима сдерживается, лишь пожимает плечами, и уходит, даже не хлопнув дверью. Я облегченно выдыхаю, и запираю квартиру, размышляя, как простой развод сразу учит мужчин сдерживаться.

И никакие «я такой» и «по-другому не будет» уже не прокатывают.

В который раз похвалив себя мысленно за верно принятые решения, я уношу Марусика в ванну, а после готовлю к дневному сну. У нас нет проблем с этим — сказка, молоко, и ребенок спит минимум два часа подряд.

А я за это время успеваю поработать, потому что в выходной день без садика другой возможности просто нету.

Когда я подхожу к ноутбуку, чтобы вычитать вчерашний текст и внести правки, замечаю, как телефон на столе подает «признаки жизни». Хм, кто это все же решился побеспокоить мою обрезанную мордашку, и даже написал сообщение?

Максим: Привет. Ты правда писательница?

Хм. Я прищуриваюсь, открывая его профиль, чтоб понять, безопасно ли для моей хрупкой психики вообще писать ответ. С черно-белого фото куда-то в сторону смотрит симпатичный мужчина, и я лишь отмечаю черные, явно вьющиеся волосы и тонкий рот с хитрой ухмылкой. Ну… Ничего «сверх», но весьма неплохо…

«У меня всегда в запасе пара историй про мух-иммигрантов, птеродактилей, купленных на базаре или трансплантацию самых неожиданных предметов. А еще я точно знаю, какой шоколад тебе купить, чтобы утешить»

Я невольно улыбаюсь, осознавая, что это — самая оригинальная анкета, которая мне попадалась здесь. Что ж, ничего на первый взгляд нет, так что можно…

Настя: Привет) Нет, не правда. Я пишу тексты на заказ, а вовсе не придумываю свои миры. Но я зарабатываю ими на жизнь — так что не знала, как еще отметить свою работу.

Максим: Ну, а в трудовой что написано?

Настя: Окей, там — журналистка. Но мне не нравится это слово, оно совсем меня не характеризует. Поэтому — писательница. Ничего?

Максим: Самое то, красавица.

Я на секунду замираю, а после снова проверяю свое фото. Нет, все также — обрезанное изображение, из лица в кадр попадает только подбородок и самый уголок губ. Тогда откуда…

Настя: С чего ты взял, что я — красивая?

Максим: Шутишь?! Это заметно даже по твоей хромой аватарке.

Я снова в замешательстве кручу фразу так и эдак, пытаясь понять, что он имеет в виду.

Максим: Решаешь загадку, мисс Марпл? Не волнуйся, я просто знаю, куда смотреть;)

Ну вот опять… О чем он? Я могу до дыр «заглядеть» собственное фото, но ничего нового там не нахожу…

Максим: Неугомонная женщина) Пошли с этого полудохлого сайта для малолеток — и я расскажу тебе, откуда мне все известно.

Я снова тупо гляжу на красиво сложенные без единой ошибки буквы — и не знаю, как реагировать. Он что, предлагает обменяться номерами? Вот так, после пары фраз про фото?

Мне самой смешно, что это так страшит, но еще никому отсюда я не давала свой номер. Даже тем, с кем мы обменялись интересами и расспросили, что любим делать в свободное время.

А тут, сразу, с первого «захода»… Разве я смогу?

Настя: Хм. Хорошо, Напористый Мужчина. У тебя одна попытка «блеснуть чешуей» и назвать шоколад, который ты бы принес мне. Если ответ правильный — номер твой.

Да, так хорошо. Сам написал такое в анкете, сам и «выкарабкивайся» теперь. И ничего, что я в нетерпении ерзаю, и поглядываю на мелькающее слово «печатает…» на экране.

Он не отгадает это никак, даже пальцем в небо. Так что нечего и думать о том, что он получит мой номер.

И я даже себе не хочу признаваться в том, что немножко жалею о своей категоричности и страхе впускать кого-то дальше этого злосчастного сайта. Я в самом деле немного заинтересована, как Максим выкрутится из этой ситуации, а потому неловко егожу на стуле, ожидая, когда наконец он ответит.

И когда я последний раз с такой заинтересованностью ждала чьих-то сообщений?

Максим: Настен, ты все перепутала. Я ведь по глазам могу определить, чего женщина хочет… А твоих глаз я еще не видел.

Вот ведь… Жук! Я не замечаю, что улыбаюсь во все лицо, быстро выстукивая лаконичный ответ, когда меня снова «перебивают» входящим сообщением.

Максим: Настен. Чего ты боишься? Это просто номер, для того, чтобы нам не потеряться. Я не кусаюсь, честно.

Максим: «Ну разве что только ты сама попросишь»

От последнего сообщения все мурашки разом встают дыбом, а сердце стремительно пропускает удар. Я не знаю, почему и как это сработало. И понятия не имею, когда успела отбарабанить ему свой номер. Но факт остается фактом — он первый, с кем мне действительно захотелось задержаться.

Телефон вибрирует уже в другом мессенджере, где у меня стоит старенькая, но красивая фотка в вечернем платье. Свадьба подруги два года назад, и я вполоборота, с уложенными локонами, идеальным макияжем и приподнятом подбородком, смотрящая вниз на свои туфли.

Максим: Я же говорил, ты — красотка.

Максим: Только я до сих пор не видел твоих глаз…

Я хихикаю, и быстро выбираю в галерее самую обычную фотку с детской площадки. Малышарика здесь не видно, но зато мои широко распахнутые глаза — в половину фото.

На этот раз ответ приходит не мгновенно, а печатается полных две минуты, с перерывами. У меня уже изнывает рот с попыток погрызть его от любопытства, потому что реально интересно, чего он там пишет.

Максим: Наверно, теперь ты посчитаешь меня обманщиком… Но похрен. Прости, но я не удержусь, и покусаю эти милые щечки…

Что? Я хватаюсь за мигом согревшуюся щеку, и как будто чувствую, как кто-то решил посягнуть на «святое». Но почему тогда во мне нет возмущения? И отчего кожа вдруг заныла, требуя сделать собственное прикосновение не таким нежным…