Новый мир для лиловой Кошки - Ольга Островская Страница 4

Что ж так больно? Даже с её опытом многочисленных травм, терпеть было почти невыносимо. Тоня приоткрыла глаза, пытаясь оценить окружающее, но вокруг царила непроглядная темень. Спину неприятно холодило и она, превозмогая ломоту в мышцах, положила ладони на поверхность, служившую ей ложем. Если рецепторы ей не врут, она сейчас валяется на холодном сыром камне. Тогда становится понятным, почему так окоченело и продрогло тело. Другой вопрос где именно это тело находится и почему так темно и тихо. Постанывая и кряхтя, девушка приняла сидячее положение. Ничего в окружающем пространстве не поменялось. Вокруг стояла, оглушающая давящая тишина, как будто она оказалась в глубоком подвале.

Тут Тоня замерла, неприятно поражённая этой мыслью. Да нет! Не может быть! Как она могла попасть в подвал? Надо срочно встать и обследовать помещение. А то, что это именно помещение, она уже почему-то не сомневалась. Ноги дрожали и норовили подогнуться, но это её не останавливало? Решив встать, она не медля принялась выполнять задуманное. Когда, с трудом, но это получилось, девушка пару минут просто стояла, ожидая, когда восстановится кровообращение. Потом всё же двинулась прямо, на всякий случай считая шаги. На счёт шесть упёрлась руками в каменную кладку. Ощупав её и не найдя ничего интересного, повернула налево, продолжая держаться за стену рукой. Ещё четыре и снова стена. Мило!

В результате своих хождений, Антонина высчитала, что находится в почти квадратном помещении площадью приблизительно десять на десять её неуверенных шагов. Никаких окон девушка не нащупала, зато нашла деревянную массивную дверь, с металлическими поперёчными полосами. На полу тоже ничего не обнаружилось. И вот как она тут оказалась? Устав, девушка в изнеможении уселась под стену напротив выхода, стараясь не впадать в панику. И попыталась восстановить в памяти всё, что с ней произошло. Итак, то, что была возле гаража с пыжиком, это помнится отчётливо. Потом началось землетрясение, один толчок, второй, третий. Вот тут Тоня внутри похолодела, когда в сознании вспыхнула картинка летящего на неё куска шифера. Она не успевала увернуться, это точно. Но удара не было. Или был? Может она умерла? Ущипнула себя за бедро и тут же зашипела от снова вспыхнувшей во всём теле боли. Отчего-то ей казалось, что после смерти больно быть не должно. Значит есть большой шанс, что она жива и просто мается дурью. Только это не отменяет вопрос о месте её теперешнего пребывания. Может её кто-то нашёл в отключке и запер здесь? Это уже больше похоже на правду. И что теперь делать? Сидеть и ждать у моря погоды? Нормальный человек не будет закрывать бессознательную девушку в подвале. А от ненормального ничего хорошего не светит. Отсюда вывод: надо выбираться. Вопрос как? Собралась с силами и снова поднялась на ноги. В животе неприятно заурчало, есть хотелось нестерпимо, а ещё больше пить. И облегчиться бы точно не помешало. Но пока стоит потерпеть. Вот откроет дверь, тогда и можно будет…

Вспомнилась детдомовская жизнь. Когда-то Антонина неплохо открывала замки на спор. Жаль рюкзака с собой нет, там точно бы нашлось что-то подходящее. Дверь обнаружилась на прежнем месте. Привалившись к ней, девушка порадовалась, что не ошиблась с направлением, так как силы у неё были на исходе. И что дальше? На ней только свитер и джинсы, и даже не те, на которые она шпилек для красоты нацепляла. Ещё бельё. Вот тут она едва не хлопнула себя по лбу, остановило лишь шатающееся состояние. Точно, есть ведь лифчик, а там косточки. Это должно сработать. Тут же завела руки за спину чтобы растегнуть застёжку, быстро сняла кружевную вещицу через рукава и принялась ощупывать, решая как же их вытащить. После попыток выдавить металлические дужки с краю, потом жевания ткани зубами, в надежде порвать, поступила проще, разломав косточку пополам и проделав дырку острым кончиком.

Получив в свои руки инструмент, Тоня ещё более решительно начала искать на ощупь замочную скважину. Вот обидно будет, если окажется, что её на засув снаружи закрыли. Но нет! Пальцы набрели на нужную щель и девушка воспряла духом. Хорошо, что она темноты никогда не боялась. Хотя даже для неё в этой темени и оглушительной тишине собственное хриплое дыхание звучало жутковато. Изучив форму скважины, Тоня присела, чтобы было удобней. Аккуратно вставила один кусочек косточки, пытаясь нащупать нужную пружинку. Поначалу ничего не получалось, такой замок ей ещё не доводилось открывать, но вот кажется нашла. В дело пошёл второй кусочек, пара не очень ловких движений и наконец-то прозвучал такой желанный щелчок. Шумно выдохнула, поняв, что некоторое время даже не дышала.

Дверь подалась наружу и отозвалась оглушительным скрипом. Антонина даже обматерила её про себя, так испугал её этот неожиданный звук. Прислушалась, ожидая услышать шаги или ещё что-то. Но ничего такого не прозвучало. Уже смелее открыла это скрипучее недоразумение. И снова темнота. Да что ж такое?! Выглянула наружу. Где-то там далеко, справа, брезжил бледный желтоватый свет, почти в конце туннеля, а точнее, как она поняла, коридора. И никого вокруг. Оставив дверь открытой, осторожно пошла на этот самый свет, не отрывая руки от стены. Если бы не это, ещё одну дверь Тоня бы не увидела. Но вот оно, деревянное полотно с металлическими вставками. Тихонько прижалась ухом, пытаясь что-либо услышать. Почему-то воображение нарисовало длинный коридор с рядом таких вот дверей и за каждой сидит похищенная девица. Может это с ней воображение сыграло шутку, но она отчётливо услышала чей-то всхлип. Шумно выдохнула от испуга, но продолжила стоять, прижавшись ухом. Пускай больше ничего не будет. Она решит, что ей послышалось, и пойдёт дальше. Но всхлип повторился уже ближе и отчётливей, потом ещё раз. Вот тут-то у неё волосы на макушке и зашевелились.

— Эй, кто там? — тихонько спросила Тоня.

За дверью послышались шаги и ей показалось, что кто-то прижался с другой стороны. Минуты текли, а она так и стояла, едва сдерживая дрожь. Совесть не позволяла уйти, а вот внутренности сжимались от страха. Там точно кто-то есть. Но вот кто?

И тут девушка услышала голос, лопочущий что-то непонятное. Испуганный детский голос, то и дело срывающийся на плач. Только ей было плевать, что она ничего не смогла разобрать из этого лепета. Имело значение только одно. Там ребёнок и ему плохо.

— Сейчас, сейчас, малыш. Я тебя вытащу. Не плачь. — Тоня быстро ощупала дверь и, найдя замочную скважину, присела чтобы вскрыть. Уже привычные манипуляции и снова щелчок.