Цена свободы - Аля Кьют Страница 39

– Подарок? Еще один?

Отвлекающий маневр не удался.

– То есть, ты готова к сексу? – гнул я свое.

– О, Кирилл, ты сам-то готов? – прищурилась на меня Дарина. Она встала с дивана, покрутилась, напевая: – Потому что я всегда готова. У меня такая работа.

Я едва не заскулил, как тот волк из мультика.

– Не соблазняй меня, детка.

– Гоните подарок, господин Извращенец и Социопат.

Я прошел к дивану, поставил бокалы на столик, вручил Дарине сертификат, а сам занялся пробкой.

– С наступающим, сладкая. – и звонко чпокнул, открывая бутылку.

– Кирилл, это что? – показала мне Дарина сертификат.

Как будто я его не видел или она не умела читать.

– Твой курс обучения в школе Айзы. Ты хотела, насколько я помню.

Девочка помотала головой.

– Неееет. Я не хотела. Я мечтала.

– Это еще лучше.

Я поднес бокал к носу, оценивая вино. О, да. Терпкий купаж обещал быть потрясающим и на вкус.

Дарина стояла и смотрела на меня, часто моргая. Боже, она же не собирается плакать? Это просто две недели возни с чужими волосами. Она сглотнула и все же смогла спросить, в очередной раз ставя меня в тупик достаточно простым вопросом.

– Зачем ты это делаешь?

Я пожал плечами.

– Я хотел и мог. Ты хотела и теперь тоже можешь.

Облизав губы и снова сглотнув, Дарина закинула руку мне на шею, встала на цыпочки, поцеловала, выдыхая мне в рот:

– Спасибо. Спасибо тебе.

Я крепко сжал ее талию и ответил на поцелуй.

– Тебе спасибо, маленькая.

– За что? У меня ничего нет для тебя.

– Зато у меня есть ты. Это уже очень много. И я буду вечно должен тебе за поезд.

Она снова уютно захихикала. За спиной Дарины в телевизоре уже заканчивал свою речь президент. Я забрал сертификат, положил на тумбу у дивана, вложил в ладони Дарины бокал. Перезвон курантов возвестил начало нового года. Я постарался не думать о том, что он принесет нам расставание. Нужно уметь быть счастливым в этот момент. Сейчас. Я ударил своим бокалом о ее.

– С Новым годом, Дарина.

– С Новым годом, Кирилл.

Старое вино было невероятным, но еще вкуснее вместе с улыбкой и лучистыми глазами, что смотрят на меня.

Кажется, в этот момент был счастлив не я один.

Мы валялись на диване, пили вино, смеялись над звездами Голубого Огонька. Я так привык быть один в этот праздник. Кажется, даже с Лизой расстался под Новый год, чтобы никуда не тащиться с ней в люди. А Дарина, похоже, получала удовольствие самым простым способом: без шума, салютов, мехов, драгоценностей. Лучший подарок для нее – учеба. Лучший Новый год – дома. Лучшая компания – кажется, я.

Странная девчонка.

Хотя…

Видимо, все это из-за ее прошлого.

Я не успел напрячься, потому что зазвонил телефон. Дарина дернулась, увидев на дисплее имя абонента, но я придержал ее, не давай вскочить.

– Да, мам, – проговорил, снимая трубку, поглаживая мою девочку по голому плечу.

Пусть слышит. Пусть знает, что я ей доверяю.

– Кирюша, с Новым годом, – возбужденно воскликнула матушка.

– С Новым годом, – отозвался я чуть устало, но все же доброжелательно.

– А мы с папой у друзей. Такие чудесные люди. Не зря согласились. Думали, будет шумно, но очень даже хорошо. Так лампово и уютно.

– Рад за вас, мам.

– Ох, знаю я, как ты рад. Что сам не позвонил?

Мои глаза, как всегда, закатились. На такое лучше не отвечать.

– Опять сидишь один в своем замке, как граф Дракула?

Я тихонько засмеялся.

– Мне больше бы подошла Синяя борода, хотя сегодня я не один.

– Да ты что! – артистично удивилась маман, переигрывая. – Завел собаку?

Не зря она бросила театр. Халтура и фальшь.

– Не надо делать вид, что ты не в курсе, – беззлобно осадил я ее.

– Конечно, в курсе. Просто поразительно, что мне приходится о новой пассии сына узнавать вот так!

Дарина заерзала, и я прижал ее к себе крепче, давая понять, что все хорошо. Связь была отличной, конечно, она слышала разговор.

На выпад мамы я, разумеется, не ответил. Ей это было и не нужно. Она вполне самодостаточна по части восклицаний. А вот провокационные вопросы замолчать не удастся.

– Она не слишком юная для тебя?

– Нет.

– Где вы познакомились?

– Через общих друзей.

– Чем она занимается?

– Она заботится обо мне.

– Это неплохо. Но ты же не платишь ей за это?

– Исключительно ответной заботой и продуктами. А, еще она живет у меня, – я совсем развеселился.

– О, ради прописки? Старо как мир, Кирюш.

– У нее квартира в Москве. И – нет, это не я подарил.

– Так, может, ты на ней и женишься?

– Поживем – увидим. Допрос окончен?

– Нет, но ты ведь больше ничего не скажешь.

– Ни слова.

Глубокий вздох на том конце провода возвестил о смирении и частичной удовлетворенности. Пожалуй, я не выдавал столько информации о себе за раз со времен школы, когда в зачет шли отчеты об успеваемости.

– Ладно, Кирюш, я все равно рада, что ты не один. Признаться, мне уже все равно, кто будет твоей женой, лишь бы уже…

– Внуков хочешь?

– Не откажусь.

– Будешь забирать на лето?

– Ээээ, милый… Ты же понимаешь. Тебе к сорока. Перед людьми неудобно.

Я прыснул.

– Ладно, мам, с Новым годом. Не болейте. Отцу привет.

– Передам. Целую, сынок.

Я бросил телефон на столик, облегченно выдохнув, проговорил:

– Следующий сеанс связи состоится весной. Неловкие поздравления и капля лицемерной любви – верные спутники моего дня рождения.

Дарина сидела тихая, как мышка, хотя я дал понять, что она может задавать вопросы. Видимо, они не сразу легли ей на язык. Подумать только, моя болтушка подбирала слова. Очевидно, чтобы не задеть мои чувства. Это трогало.

– Ты не очень близок с родителями? – наконец, выдала она предположение.

– Не очень. Вернее, совсем не. Осуждаешь?

– Нет.

Я потискал ее, переворачивая так, чтобы она перевернулась со спины на живот, и теперь Дарина лежала на мне, вытянувшись, и я мог видеть ее лицо, глаза. Думал, она лукавит, но – нет. В ее взгляде не было ни тени сомнения.