Наследник для оборотня - Маша Моран Страница 34

— Нет. — Он как-то жестко ухмыльнулся, подошел к стене и отдернул посеревшую от пыли портьеру. — За то, что спас ее от них.

На огромной картине был нарисован котел, в котором, обнявшись, стояли три дородных женщины. На мужеподобных уродливых лицах застыло выражение счастья. Их беззубые рты щерились в кровожадных улыбках. Марина не сразу поняла, что женщины… ласкают друг друга. Выглядело отвратительно.

Мерзкая картина настолько поглотила ее внимание, что Марина не сразу поняла: все три женщины проткнуты одним копьем, с конца которого стекает кровь. Ее натекла уже огромная лужа, и огромный человекоподобный осел лакал алую жидкость.

По коже прошел озноб. Как будто художник слишком увлекся Шекспиром. И вот эта гадость была «свидетелем» того, что чокнутый извращенец с ней творил.

Самое подходящее место, чтобы быть использованной и облитой грязью.

Марина надела безрукавку на истерзанную кофту и шагнула к выходу. Не успела сделать и пару шагов, как он подскочил к ней и схватил за руку, разворачивая лицом к себе.

— Хватит воротить от меня свой красивый нос! — Он прижал ее к себе. Грудь расплющилась о его каменные мышцы. — Ты теперь принадлежишь мне. Чтобы я больше не видел тебя с тем задротом. Если кто-то к тебе прикоснется, оторву ему руки. И поверь, я об этом узнаю, как бы ты ни пыталась скрыть. А если надумаешь соврать мне… будешь наказана.

Это все какой-то идиотский безумный сон. Кошмар, в котором ее книжные мечты извратились до неузнаваемости.

— Наказана? — Она ожидала, что будет кричать, вопить, впадет в истерику. Но голос оставался тихим. Наверное, сказались годы жизни с родителями, когда она пыталась любыми способами избегать их внимания. — Буду наказана? Просто потому что вам так захотелось? Да кто вы вообще такой, чтобы… чтобы указывать мне?!

Марина приподнялась на цыпочки, чтобы хоть немного сравняться с ним ростом. Ему не запугать ее. Она не будет его бояться, только из-за того, что он выше, сильнее и… и только что едва не изнасиловал ее.

Он толкнул ее к стене, прямо к тому месту, где была нарисована обнаженная девушка. Прижал так, словно хотел раздавить. Как букашку. Такой Марина себя сейчас и ощущала. Слабой букашкой. Вся ее бравада пропала, и только в мозгу настойчиво билась мысль, что она должна сопротивляться.

— Кто я такой? Я — твой хозяин. Ты теперь принадлежишь мне. И только я имею на тебя право. Теперь ясно, кто я такой?

Он смотрел на нее с безумным блеском в глазах. Ноздри гневно раздувались. Грудная клетка поднималась и опадала от частого горячего дыхания, скользящего по ее лицу.

Марина не сдержалась. Размахнулась и со всех сил, какие только были, дала ему пощечину. Ладонь тут же обожгло болью от соприкосновения с колючей щетиной и твердой челюстью. Вот только… только почему он сам повернул щеку в сторону ее руки и будто ждал удара?

— Вы с ума сошли?! Хозяин? Может еще господин? А я кто? Рабыня? На меня наденут кандалы? — Она прижала запястья друг к другу и выставила руки между их телами. — Мне радоваться, что «хозяин» затащил меня сюда и… и… сделал это?

Его глаза снова вспыхнули. Он перевел взгляд с ее рук на лицо и медленно улыбнулся. И Марина была готова поклясться, что сейчас он представлял на ее руках тяжелые железные оковы. Боже, ну почему она попалась на глаза этому психу? Почему их дороги пересеклись?

Он обхватил ее запястья одной рукой, другой оперся о стену возле ее головы. Его кожа опаляла. На секунду показалось, что она действительно чувствует раскаленный металл.

— Хозяин — мне нравится, как ты это говоришь. — Его улыбка стала еще шире, но вместе с тем опасной и не сулящей ничего хорошего. — Со временем ты поймешь, зачем я «сделал это». Со временем тебе понравится и ты сама будешь просить о повторении.

Неожиданно он наклонился и приблизил свое лицо к ее так сильно, что они соприкоснулись носами. Ароматы мяты и леса снова окружили невидимым коконом. Внутри все скручивалось от нервных спазмов.

— О повторении? Тех гадостей, что вы делали?

Улыбка исчезла с его лица, ноздри гневно раздулись. Марина вжалась в стену, лишь бы быть подальше от него. А что если он решит все повторить? Или… или захочет ее изнасиловать по-настоящему?

Но то, что он сделал… это переходило все границы. Его язык резко вынырнул изо рта и снизу-вверх прошелся по ее ране. Он лизнул ее щеку! Ее начинающую заживать царапину. Шершавый язык, влажный и горячий, очертил каждую впадинку ее раны. Марина тихо вскрикнула. Отстраняться было некуда. Сбежать из его хватки невозможно. Что теперь делать?!

Дагмар отстранился. Он не выглядел смущенным. Он выглядел… довольным. Облизнулся, словно смакуя вкус кровавой корочки и кожицы, затягивающей рану.

Даже прикрыл глаза, как будто от наслаждения.

И снова егов голос изменился до неузнаваемости, превратившись в хриплое звериное рычание:

— Теперь должно зажить быстрее.

Он отодвинулся, но выглядело так, будто ему с трудом дается каждое движение. Марина не знала, что делать, что думать. Он пугал на каком-то инстинктивном уровне, подавлял волю. И наверное следовало порадоваться, что… что не изнасиловал ее? Что не расчленил и не съел?

Марина впала в ступор. Не понимала, что делать. Как реагировать.

Дагмар совсем отодвинулся и кивнул на дверь:

— Возвращайся на работу. Вечером я заеду за тобой. Сделаю все правильно. Как и нужно было начать.

Показалось, или последние слова он проговорил для себя? Но Марина не стала размышлять. Пока он не передумал, она юркнула в сторону, отворила дверь и выскользнула наружу.

Она бежала так быстро, как только могла. Заплетающиеся ноги не слушались, колени дрожали. Дыхание сбивалось, и все время казалось, что он идет за ней, крадется следом, чтобы довершить начатое.

Марина стягивала на груди полы безрукавки, чтобы спрятать порванную кофту, а на глаза начали наворачиваться слезы. Почему она пытается скрыть то, что он сделал? Вот же следы, на ней… Нужно сообщить! Кому? И что? Что на нее кончил психически нездоровый миллионер? Или миллиардер? Не зря же он так уверен в своей безнаказанности — наверняка может купить все и всех.

С ней все-таки случилось то, о чем постоянно твердили родители. Он воспользовался ею, как шлюхой. Как он сказал? Позже она поймет? Он должен был так сделать? А теперь сделает все правильно. И еще сказал, что заедет за ней. Но ведь он не может знать, где она живет?! Или может?

Господи… Она совсем запуталась. Почему он не выбрал Лену или Яну? Они бы наверняка только обрадовались! И насиловать ее он не стал, чтобы… чтобы не было доказательств! Наверняка у него не оказалось с собой презерватива, и он не решился рисковать. Но… О чем она вообще думает?!

Марина летела по коридору, напряженно прислушиваясь к каждому звуку. Если ее увидят в таком состоянии… Ведь всегда виновата женщина — никто никогда не обвинит мужчину. Она может лишиться работы. Директриса наверняка будет на стороне своего любимого спонсора, а на нее посмотрят, как на охотницу за богатым мужиком.