Допрос с пристрастием - Дмитриева Марина Страница 32

— Здравствуйте, Кристина Сергеевна, — мужчина скорее шептал, чем говорил. Маскируется, видимо.

— Добрый день, — вежливо ответила я.

— Не буду юлить, спрошу прямо, меня интересуют документы вашего мужа. Из надежных источников мне стало известно, что в руках Роберта Евгеньевича была разного рода информация, которая при ее обнародовании может повредить многим людям.

— Вам в том числе, — с легкой иронией произнесла я. — Или вы интересуетесь с целью использовать информацию, чтобы навредить тем самым людям?

— Это неважно. Вы что-нибудь знаете о досье, которые собирал ваш муж?

— Нет.

— Прошу вас хорошенько подумать, Кристина Сергеевна.

Судя по голосу, высокий гость остался недоволен моей лаконичностью.

— Я не знаю, — постаралась говорить твердо.

Нельзя показывать свой страх. Опыт общения с Робертом Евгеньевичем научил — иногда слабость вызывает желание бить еще сильнее.

— Все пути ведут к вам, Кристина Сергеевна. Если вы не знали секреты Роберта Евгеньевича, будучи его женой, то, возможно, познакомились с ними в качестве любовницы капитана Карпова?

— Не понимаю, при чем тут это?

— По моим сведениям, сын Роберта Евгеньевича передал Карпову некоторые документы. Есть основания полагать, что именно в них содержится нужная мне информация.

Говоривший потерял бдительность, перестал шептать, и я вдруг его узнала — Новиков Павел Александрович, первый заместитель главы администрации нашего города. Как я слышала ему прочат должность мэра. Видимо, там действительно серьезные бумаги, раз такой человек начал суетиться и решил, предварительно похитив, нанести мне свой визит. Да уж, в списке жертв Роберта Евгеньевича я самая мелкая сошка.

Карпов, Карпик, зачем же ты брал эти проклятые бумаги? Зачем соприкасался с грязью? Страх липкой холодящей волной прошелся по телу. Не за себя, за него… Теперь он слишком много знает. Продолжать песенку дальше запретила себе. Но это ведь общеизвестный факт, лишняя информация всегда опасна, особенно если ты не обладаешь такой паучьей хваткой, как мой усопший супруг.

— Роберт Евгеньевич не посвящал меня в свои секреты. Не в его характере доверять женщинам. Что касается Карпова, мы давно не виделись, нам было совсем не до грязных тайн старого… — запнулась.

— Что же вы так неуважительно о муже? — пожурил меня важный человек.

Да, черт возьми, Кристи, держи язык за зубами. Тебе тоже есть что скрывать. За волнениями последних дней я начала забывать причину своего пятилетнего ада. Но она ведь никуда не исчезла. Дамоклов меч все так же висит над нашей семьей. Впрочем, мне уже все равно, у меня не осталось больше сил для сохранения тайн.

— Значит, в самом деле, Роберт Евгеньевич стал жертвой любовника своей жены? Вот уж паучара паучарой, а что под носом делается, не видел.

— Карпов не являлся моим любовником на тот момент, и к убийству Роберта Евгеньевича не имеет никакого отношения. Это просто недоразумение, которое, уверена, скоро разрешится.

— Шеф, вы неправильно спрашиваете, так можно мило беседовать до утра, и она ничего важного вам не скажет, — вмешался в наш диалог с шифрующимся заместителем мэра какой-то третий человек. Это не Таксист с Плечистым, их противные голоса я уже вполне выучила. Видимо, свита «дорого гостя».

— Кристина Сергеевна, советую вам быть более сговорчивой, иначе вопросы начнет задавать мой помощник.

Усмехнулась.

— На добром и злом полицейском меня не проведешь. Тем более, я действительно ничего не знаю. Но, думаю, даже если сын моего мужа передал Карпову какие-то документы, в них вряд ли содержалось что-то серьезное, иначе Володя не стал бы кувыркаться со мной в постели, а занялся бы более важными делами.

— Может, вы сознательно принижаете силу своего обаяния? Давай, Сергей, попробуй ты, поспрашивай, — отдал важный гость приказание.

Кто-то подошел ближе. Даже несмотря на связанные глаза, я почувствовала агрессивную силу, исходящую от этого человека. Грубые пальцы схватили за волосы и потянули меня вверх. Ну, здравствуй, ненавистная подруга-боль, опять нам придется вместе коротать время. «Крысеныш, — радуется Роберт Евгеньевич в моей голове, — ты снова в капкане».