Цена Любви - Снежана Черная Страница 30

Ещё есть Ирина, но та, насколько я помню, до сих пор в отъезде. А с остальными я не настолько близка, чтобы заявиться без оповещения и морочить им голову своими проблемами.

— Куда ехать? — поторопил с ответом Саид.

Он уже сделал круг в центре и начал заходить на второй.

— Я думаю! — огрызнулась я.

— Думай быстрее, у меня дел полно.

— Тогда почему бы тебе просто не сказать, где моя дочь? И больше я тебя не потревожу!

Вздохнув, мужчина стал молча забирать вправо, и, притормозив на обочине, откинулся на спинку водительского сиденья. Поза расслабленная, одна рука на руле покоится, взгляд вперёд устремлён.

— Логично предположить, что она у твоих свёкров. Странно, что сама не догадалась. Хотя, — повернувшись ко мне, осмотрел меня зачем-то с ног до головы и продолжил: — на умную ты не очень похожа.

Пропустив насмешку мимо ушей, я возликовала.

И правда, почему я об этом сразу не подумала? Логично ведь! Куда же ещё Влад мог её отвезти, если не к своим родителям! Впрочем, радость тут же прошла и меня передёрнуло от отвращения, от одной только мысли, что змея Елизавета Дмитриевна готовит Женьке еду, дотрагивается до неё своими мерзкими руками! Я любыми путями должна её оттуда забрать! Только как? Отец Влада живёт в закрытом коттеджном посёлке за городом, примерное расположения я знаю. Вот только как туда пробраться, он ведь закрытый… Налегке, без машины. Уже не говоря о том, что в сам дом я навряд ли попаду незамеченной, а уж чтобы уйти оттуда с Женькой и говорить нечего!

И главное, что потом? Куда податься без денег и документов? Машины нет…

Перевела взгляд на Красавчика, который всё это время глазел на меня с неприкрытым весельем. Сволочь!

— Мне нужна твоя машина, — сообщила ему прямо.

— Извини девочка, но колёса мне нужны самому.

Саид уже открыто забавлялся происходящим.

— Мне они нужны больше, — кивнула я, и, схватив с сиденья Лёхин пистолет, наставила его на Красавчика. — Так что вали отсюда.

Саид присвистнул и улыбнулся в своей фирменной манере.

— С предохранителя сними, — посоветовал он.

К сожалению, мои знания оружия были весьма скромными, и с перепугу я растерялась. Пистолет он легко отобрал, покачал головой и заметил:

— Девочка, это не игрушка.

После чего вытащил пустую обойму и одарил меня ещё одним насмешливым взглядом. Да я и сама понимала, насколько смешно это выглядело. А ещё безумно злило его пренебрежительное «девочка».

— А ты не мог бы называть меня по имени? — огрызнулась я совсем не к месту.

— С именем ты станешь существом одушевлённым. А я в бабьи души не верю.

От этого заявления мои губы непроизвольно скривились в усмешке: видать в своё время сильно обжёгся. Стало вдруг совершенно понятно, что его циничное отношение ко всему — всего лишь способ защиты. Он нарочно обесценивает то, что задевает, вызывает в его обожженной душе светлые чувства. Так легче. Так он закрывается от всего мира невидимой стеной, чтобы больше никогда не испытать пережитого.

Но заметив, что глаза его потемнели (хотя, куда уж больше), и в них зажёгся огонёк едва сдерживаемой ярости, я поспешила убрать улыбку с лица.

— Мне нужна твоя помощь.

— Да что ты? — деланно удивился он.

— Ты ведь можешь её оттуда вытащить, тебе такие делишки по плечу.

Я злилась: на него, за то, что открыто надо мной насмехается, и на себя, за то, что вынуждена его о чём-то просить.

— Пока осечек не было, — лениво пожал он плечами и добавил: — ты первая.

— Помоги мне, пожалуйста.

Хотелось зарыдать от досады. Неимоверно трудно дались эти слова. Красавчик же ожидаемо не впечатлился. Молчит, на меня даже не смотрит, будто и нет меня здесь вовсе.

— Ты предлагаешь занятные вещи, — наконец отозвался он, — по-твоему, я должен рискнуть башкой, нажить себе кучу врагов и всё это за просто так?

— Нет, не за просто так! — воодушевилась я. — В моей банковской ячейке двести шестьдесят тысяч долларов… двести двадцать, — спохватилась, вспомнив, что сорок я уже оттуда взяла. — Помоги мне, и они твои.

Говорить о том, что сначала нужно добыть свой паспорт, я не стала. Уставилась на него с надеждой и одновременно с раздражением. Ну чего он молчит? Зачем меня мучает?

— Двести двадцать тысяч, — повторил Красавчик, будто пробуя эту сумму на вкус. — Впечатляет. Долго откладывала?

— Отвечай, чёрт возьми! — взорвалась я.

— Мне нечего тебе ответить. Деньги меня мало интересуют. Есть вещи намного интереснее.

Он окинул меня весьма красноречивым взглядом, от которого мурашки шли по коже.

— Ты отказываешься от внушительной суммы ради… — я не могла заставить себя это произнести. — Да ты просто издеваешься!

— Отнюдь, — отозвался он, не сводя с меня своих тёмных, как сама ночь, глаз. — Скажем так, мне стало интересно: что в тебе есть такого, отчего Литвинов перестал с головой дружить.

Ну конечно, как я могла забыть! Гад! Наверное, тешит сейчас своё самолюбие, упиваясь превосходством перед злейшим врагом. Как же всё-таки мужчины примитивны!

— В своей мести ты границ не видишь, — безэмоционально произнесла я, уставившись в одну точку на панели. — Не боишься ни Бога, ни чёрта.

— Боги у нас с тобой разные, «девочка».

— Допустим, — отозвалась я севшим голосом. — А что помешает тебе поиметь жену своего врага и выставить потом ни с чем?

— Моё честное слово.

Пфф, это он так пошутил? Мерзость какая!

— Свою честь ты давно продал! Детей похищать да женщин на цепь сажать — вот и вся твоя «честь».

Этот мерзкий тип резко придвинулся и наклонился надо мной, всем своим корпусом ограничивая пространство и пытаясь подавить пристальным взглядом, обещающим невыносимые страдания.

— А ты всегда такая борзая? Жить давно надоело? — прошипел он мне практически в лицо. — Да будет тебе известно, я вообще крайне редко что-то обещаю, потому что всегда держу своё слово.

Я вжалась в спинку сиденья и даже как дышать забыла. Страшный человек!

— Кончай мне мозг ебать, — Красавчик немного отстранился и сразу дышать стало легче. —Моё последнее предложение, больше не будет: я заберу её. Ребёнка не обижу, о тебе заботиться буду как о своей женщине. Согласна или нет?

— Согласна! — выпалила я, боясь, что если начну отмалчиваться, он снова уедет, оставив меня стоять на дороге.

Как это ни прискорбно, но без него у меня нет ни единого шанса.

Я смогу. Ради Женьки. Мне бы только её вернуть, всё остальное не имеет значения. Только бы не соврал и помог мне. Если нет… об этом даже думать было страшно, его насмешек я просто не вынесу.