Танго втроем - Ирина Шайлина Страница 27

Очередной порыв ветра прошёлся волной по траве, сдул с куста лист, который упал на моё лицо. Зелёный, с жёлтыми крапинками по краю, плотный, но почти невесомый. Я попыталась рассмотреть небо через его зеленую муть и прожилки, но не сумела.

– Дождю быть, – шепнула я, и сняла лист с лица.

Все так же пахло дымом, к нему примешивался запах жареного мяса. Я поняла, насколько хочу есть, представила, что сейчас выйду из-за кустов отряхивая колени, и попрошу кусочек. Чуть не рассмеялась. С неба упала первая капля, ударила меня о лоб, стекла в правый глаз. Я зажмурилась. Следующие капли были ещё менее деликатны. Лена, которую я уже ненавидела смеялась. Я отползла под батут, легла на прохладную, но сухую траву. Дождь разошёлся и бил упругими косыми струями в полную силу. Отсюда мне было видно Максима и его невесты. Та некоторое время звонко взвизгивала, словно ребёнок, а затем ушла в дом. Максим дожарил мясо, и судя по всему ушёл тоже. Я ждала долго.

Когда я вылезла из под батута дождь ещё шёл. Внутренний дворик был пуст. Я слишком устала, была слишком опустошена, чтобы прятаться, и покинула участок торопливо, но не скрываясь. Мне было все равно увидят меня или нет.

На улице Макса не ходил общественный транспорт. Я пересекла ещё две. Остановка была недалеко от шумного перекрестка. Потратив пять минут на поиски нужного маршрута, ещё тридцать на ожидание и дорогу я добралась до уже знакомого мне пятачка с рынком. Сырой, промозглый ветер не унимался. Я не знала, как включить в доме отопление. Но усталость вперемежку с холодом не хотели меня отпускать. Я вышла на улицу, набрала в поленнице дров. С третьей попытки затопила баню. И уже там, на скользкой мокрой лавке, среди клубов густого дыма позволила себе плакать. Некрасиво, размазывая слёзы по лицу, всхлипывая и повизгивая. Здесь никто не видит. Я сидела, поджав ноги, впившись зубами в кожу коленки. Наверняка останутся красные следы, мне все равно. Пот стекал по спине, а я все никак не могла согреться.

Ночью лежала, свернувшись калачиком под толстым одеялом и пыталась уснуть. Считала до сотни, потом ещё до одной, ещё…и так до бесконечности. Числа сливались в одну бессмысленную и беспощадную цифру, но пока я концентрировала своё внимание, я могла не думать. А когда уснула, снился мне Данька. О, это был очень странный сон. Я его осязала, я чувствовала, что Даня рядом, каждой клеточкой своего тела. Но я не видела его лица. Я даже не знала, как он выглядит. Понимала, что прошло несколько лет. Мой ребёнок вырос.

Младенческие кудряшки сострижены, припухлость щёк сошла на нет. Что я могу пройти мимо своего сына, и не узнать его. И словно потворствуя моим страхам, сон перенес меня в толпу людей. Боже, сколько там было народу. Сколько детей! Мальчишек в разноцветных футболках. И какой-то из них – мой сын. Но я не знаю кто! Я хватала каждого за руку, заглядывала в глаза, в надежде увидеть зелёные крапинки вокруг радужки. Но с каждого лица на меня смотрели совершенно чужие глаза.

Проснулась я сырым, холодным рассветом. Холодно было настолько, что даже не верилось, что море рядом. Хоть снова беги и растапливай баню. Я надела джинсы, толстовку, тёплые носки, сверху длинный халат. Вскипятила себе чая и грелась о чашку, глотая напиток маленькими, непередаваемо горячими глотками. Тепло разливалось по телу, поднималось солнце. Прогрохотал первый трамвай, за ним второй. Я посмотрела на время и решила – пора. Сбросила халат, обула кроссовки и пошла прочь из дома.

Маршрут я уже знала. Через некоторое, непродолжительное время я уже сидела на ступенях какого-то муниципального учреждения на перекрёстке улицы, по которой должен был проехать Макс. Держала в руках одноразовый стаканчик с паршивым кофе, крошила булку наглым голубям, смотрела на дорогу. Время девять, пора бы уже и на работу ехать, пока моя задница не отвалилась на каменной ступеньке сидя.

– Не верь ему, – сказала я серенькой невзрачной голубке, вокруг которой с песнями и танцами увивался претендент на будущее потомство. – Лапши на уши навешает в лучшем случае.

Голубка была явно умнее меня, прислушалась к совету, и улетела на крышу соседнего здания. А на светофоре прямо в двух шагах от меня остановилась машина моего мужа.

– Проклятье, – буркнула я, и уткнулась взглядом в землю.

Максим был слишком занят собой, чтобы смотреть по сторонам. Когда положенные секунды истекли, его машина резво дернулась вперёд, исчезла за поворотом. Я поднялась, отряхнула попу, повязала платочек поприличнее, глядя в своё отражение в окошке. В моих руках была простая пластиковая папка из ларька гор.печати, шариковая ручка. На листке в рядок написаны фамилии, первые пришедшие мне в голову. Так как голова у меня была однозначно кривая, фамилии тоже не удались. Здесь были и Задрижоповы, и Писечкины, и Криворучкины, и даже один Спиридон Неудачник. Главное столбик. Завернула за перекрёсток, прошлась решительно. Постучала в первый же дом, на газоне которого валялись игрушки. Открыла девушка в униформе.

– Здравствуйте, – улыбнулась я во все зубы, искренне надеясь тому, что синяки на скулах, оставленные Сашей уже совсем не видно.

– Здрасьте, – отозвалась девица.

– Компания 'Ваш уют'! Мы проводим опрос, целью которого является разъяснение необходимости вашей улице своей, персональной детской площадки! Сколько детей в вашей семье?

– Эм…два.

– Прекрасно! – снова улыбнулась я. – А где они?

– В Италии, три дня уже…