Порочный ангел - Аля Кьют Страница 26

— Скажи мне, детка. Скажи, что хочешь, — попросил Глеб, оставляя мои соски без поцелуев.

Я заныла, сразу чувствуя боль утраты и жуткий холод без его поцелуев.

— Хочу. Пожалуйста. Дай мне кончить, — выпалила я, даже не покраснев от таких слов.

Он втянул в рот мою нижнюю губу, пососал и укусил, отпуская, а потом лизнул. Словно чертов демон, который выпивает свою жертву до полусмерти, а потом зализывает раны, что сам нанес.

— Держись за меня, — велел Москвин.

Я вцепилась в его плечи, а Глеб прихватил меня под коленом и поставил на стул мою ногу.

— Да, вот так, моя хорошая, — бормотал он, снова спускаясь к моей груди.

Ощущения тут же закружили меня. Его зубы, язык, губы на моих сосках дарили ни разу не нежные ласки. Но как же мне нравилось это. Я кусала губы, чтобы не кричать, но стоны сдержать была не в силах. Не знаю, слышали нас Казаевы или нет. В какой-то момент мне стало все равно.

Я безумно хотела только одного — кончить. Но Москвин едва касался меня между ног, легонько поглаживал, размазывая по бедрам мою смазку.

— Глеб, пожалуйста, — взмолилась я.

— Тебе мало, Лесь, да? — проговорил он, снова целуя меня в губы. — А ведь раньше ты кончала от одной стимуляции груди. Помнишь?

Я помнила, конечно. Тот неожиданный оргазм в подвале. Глеба, который пугал меня о чертиков. Который теперь приручил меня и вел куда-то в дебри наслаждения.

Да, я хотела больше теперь.

Он снова кусал мои губы, словно наказывал за что-то.

— Ты будешь хотеть сильнее и больше с каждым разом, маленькая, — продолжал убивать меня Москвин чувственным шепотом. — Ты сама попросишь меня… Однажды. В свое время.

Мне отчаянно захотелось послать его к черту за эту непрошибаемую самоуверенность, но тут Москвин коснулся, наконец, моего клитора, и я застонала.

Сначала от блаженства, но тут же из-за болезненного чувства потери, потому что он тут же убрал руку.

— Но ты должна быть готова для меня.

Он сказал это, и тут же я почувствовала его палец, что медленно входил в меня. Я, кажется, так сильно вдавила ногти ему в плечи, что царапала даже через футболку. Глеб рыкнул, но не сказал ничего, лишь продолжил истязать мои губы своим ртом и медленно погружать в меня палец.

Это было странно и необычно. Я никогда не делала такого, а он… Он отстранился и смотрел, как я хватаю ртом воздух, захлебываясь дыханием и ощущениями.

— Не больно? — спросил Глеб, скользя пальцем внутрь и назад. Медленно. Сладко.

Я помотала головой, не в силах разговаривать.

— А так?

Он добавил второй палец, который растянул меня сильнее, но так же медленно. Глеб поглаживал мое бедро второй рукой, одновременно помогая удерживать ногу на стуле, не давая мне закрыться.

— Хорошо? Тебе хорошо, сладкая? — спрашивал он, продолжая трахать меня двумя пальцами. — Хочешь быстрее? Сильнее?

Я уронила голову ему на плечо, буквально повисла на нем и тихо постанывала:

— Да. Да, еще.

Движения стали быстрее, проникновение глубже. Я зажмурилась, а когда большой палец Глеба одновременно стал потирать клитор, была готова заорать. Чтобы не сделать это, мне пришлось укусить Москвина. Наверно, это было больно. Я почти сразу отпустила, но он не шелохнулся, продолжал вести меня к оргазму, который я теперь не просто желала. Если не кончу, то умру. Я просто умру.

— Пожалуйста, Глеб. Пожалуйста, — повторяла я, как помешанная.

— Что, малышка? Что ты хочешь?

— Сильнее, еще.

Я слышала, как он сам тяжело дышал, как моя плоть соприкасалась с его ладонью, как я сама громко стонала, встречая первые вспышки разрядки. Удовольствие было подобно закату, что сначала робкими мазками раскашивает небо розовым, но постепенно разгорается пожаром огненно-алого, а потом затихает мягким пурпуром.

Кажется, я отключилась на секунду или больше. Совершенно не помнила, как оказалась в ванной. Второй раз за сегодня вместе с Глебом. Кажется, он снова тащил меня и придерживал, пока настраивал воду, а потом помыл с душистым гелем.

Я вздрагивала, продолжая все это время чувствовать эхо удовольствия. Как-то естественно было коснуться рукой каменной эрекции Глеба.

Я целовала его грудь, пока гладила член, уделяя больше внимания набухшей головке. Его рука в моих волосах собрала пряди, сжалась в кулак.

— Маленькая, — прохрипел Глеб, потянув меня за волосы.

Он накрыл мою ладонь своей и сжал, показывая, что надо сильнее и быстрее двигать рукой. Я послушно приняла его урок и уже через минуту Москвин кончил.

Мы стояли под душем, обнимаясь, пока вода смывала следы пены и удовольствия.

Глеб вытер меня полотенцем и отнес в постель.

Кажется, он говорил, что завтра придется уехать. Или мне это снилось. А я ведь поеду с ним? Мне бы хотелось. Столько всего теперь хотелось делать с этим ужасным порочным мужчиной.