Подчинённая. Дилогия - Патрисия Грей Страница 25

— Он сильно мешал мне, — хмурится он. — Был против этой сделки.

Взгляд его вдруг теплеет:

— Ты мне очень помогла, — говорит он. — Я не напрасно взял тебя с собой.

Приятно. Но я всё равно сильно напряжена.

— А он не переубедит их разорвать договор? — спрашиваю я, всё ещё опасаясь последствий своей выходки.

— Нет, — он качает головой. — Пока вы танцевали, мы хорошо пообщались втроём и пришли к соглашению. Такие вопросы надо решать по принципу "куй железо, пока горячо". У меня было минут пять. В ином случае, всё это бы сильно затянулось. И не факт, что договор был бы подписан сегодня. Такие люди, как этот Саша, умеют сильно замедлять бизнес-процессы. Он бюрократ.

— Поняла.

На сердце становится легче. По крайней мере об увольнении речи не идёт. Уже хорошо.

— На самом деле, — продолжает Руслан, — не будь тебя рядом, я бы после подписания договора ещё остался. Но оставаться там с тобой — провоцировать конфликт, а бизнесу это может навредить. Ты мне скажи, чего ты его ударила?

— Прости, — тихо говорю я, и опускаю взгляд. — Он лапать меня стал.

Руслан усмехается.

— Это неудивительно. Ты очень соблазнительна.

— Да ладно тебе…

Руслан удивлённо приподнимает бровь:

— Ты что, сомневаешься в моих словах?

— Нет, но…

— Ты в зеркало себя видела?

— Да, но…

Руслан берёт меня двумя пальцами за подбородок, заставляя смотреть ему в тёмные, чуть прищуренные глаза. Это становится уже привычным.

— Послушай, — низкий и чуть хрипловатый голос его мне безумно приятен мне безумно нравится, настолько, что поначалу даже сложно сосредоточиться на сути произносимого. — Ты ввязалась в очень суровый мир. Вас этому в университетах учат очень редко. Бизнес, особенно в России, — это море, полное акул. Здесь нельзя быть пай-девочкой, воспитанной в духе сельской церковноприходской школы. Раздавят нахер. Понимаешь?

— Не знаю… Наверное, пока нет.

— Знаешь, сколько примерно зарабатывает этот Александр?

— Нет.

— Хочешь скажу?

— Скажи.

— Восемьсот-девятьсот штук в месяц. И ты думаешь, ему платят бабки за интеллект и университетское образование? Нет. Ему платят за то, чтобы он отсеивал всякое говно. За ответственность. И у него профдеформация — он в принципе всегда насторожен. Потому они его и держат. Он не лицо, принимающее решение, но человек, который на решения сильно влияет. Не убери я его на время, воспользовавшись тем, что он подбухнув, пускал, глядя на тебя, слюни, я бы, возможно, долго ещё решал этот вопрос с Иваном и Денисом. Ты думаешь, что я такой-сякой, чуть ли не подложил тебя этому хую? Нет, Наташа. Я воспользовался ситуацией, прекрасно понимая, что не дам ему тебя трахнуть. Да, если бы ты не выглядела такой соблазнительной, такой сексапильной — этой ситуации бы не возникло. Да, я в курсе, что он падок на красивых женщин. Я сам такой. И эта ситуация возникла. Так вот благодаря ей, я решил самый важный вопрос в этой командировке. Потому что ты выглядишь так, дорогая, что я ебал бы тебя и ебал. Без остановки. Я тебя всю дорогу туда бешено хотел. Всё, что меня сдерживало, когда мы ехали в этот ресторан — это понимание, что у нас всё-таки командировка и нам необходимо быть на этой встрече. Мы сюда приехали прежде всего за этим договором. Вся эта секретарская работа конечно важна, но то, что ты сегодня сделала своей красотой и исходящей от тебя сексапильностью — куда важнее и круче. И сейчас я охуеть, как доволен. Потому что этот договор — не просто принесёт кучу бабок. Он позволит инвестировать в другие проекты. Масштабировать бизнес. Да, это непохоже на те переговоры, о которых ты, наверное, слышала в университете. Но, бляха-муха, практика часто расходится с теорией. Снимай розовые очки. Они мешают тебе видеть реальный мир. Запомни, если ты будешь работать со мной в том же духе, продолжая беспрекословно делать то, что я говорю — я тебе серьёзно подниму зарплату.

— Ты хочешь, чтобы я соблазняла твоих партнёров?

— Не говори херни. Трахать тебя буду только я.

— Руслан, — умоляюще произношу я. — Я училась на эйчара… И искала именно такую работу…

— Ты хочешь работать эйчаром в другой компании с окладом шестьдесят-восемьдесят штук или быть моей помощницей с окладом в два-три раза больше и сопутствующими преференциями? М? Ответь сейчас.

— Руслан…

— Я сказал — ответь мне сейчас, — жёстко произносит он. — Ненавижу подвешенные состояния. Если тебе не нравится работать со мной — вали. Я тебе дам денег на дорогу — езжай в Москву.

— Руслан, зачем ты жестишь так… А же не…

— Ответ мне дай, — ледяным тоном произносит он.

В который раз вспоминаю недавние дни… Радость мамы, когда она узнала, что я нашла хорошую, высокооплачиваемую работу…

— Я хочу работать с тобой, — сглотнув, говорю я.

— Только из-за денег? — пристально глядя мне в глаза, вдруг спрашивает он.

Его вопрос заставляет меня смутиться. Я знаю его всего-ничего, но меня очень тянет к нему… И я пока плохо понимаю, почему это так. Он жёсткий, суровый и хмурый, и совсем не похож на принцев, которых я себе когда-то воображала — милых, обходительных и романтичных парней. Возможно я так реагирую на его внимание, на то, как он на меня смотрит, на осознание, что я действительно им, таким сильным, классным и сексуальным, желанна… Он очень в моём вкусе внешне, и я никогда раньше не сталкивалась с тем, чтобы мужчина относился ко мне так, как он… Этот совместный шоппинг, который он устроил ради меня, заставляет меня чувствовать, что он относится ко мне по-особенному… Не как просто к сотруднице. Чувствую, что очень ему нравлюсь. Что я не рядовая переспавшая с ним девчонка, а какая-то особенная для него… При этом осознаю, что он загоняет меня в зависимость от себя и ощущаю себя, попавшей в ловушку, из которой уже не могу выбраться.

Но одно я знаю точно. Дело не только в зарплате.

— Нет, — выдыхаю я. — Ты нравишься мне… Как мужчина нравишься…

Наверное, только благодаря тому, что я выпила, я смогла это произнести. И чувствую себя сейчас так, будто вот-вот грянет гром и разверзнется земля подо мной.

Но он реагирует спокойно. Даже более спокойно, чем я могла бы предположить.

— Подверди это.

— О чём ты? — не понимаю я.

— Я хочу, — продолжая смотреть мне в глаза, говорит он, — чтобы ты сделала мне минет. Не здесь. Отъедем в другое место.

От услышанного я просто в тихом шоке. Подобного я не ожидала. Как быстро он стал вести себя со мной, как хозяин… И в то же время меня отчего-то возбуждает эта его откровенность… Никаких намёков и полутонов. Всё по-мужски прямо.

Он берётся одной рукой за руль, другую кладёт на рычаг переключения скоростей.