Королевство моих преступлений - Лина Мур Страница 24

– Нет! – Мой голос. Громкий. Из сердца. Полный ярости.

– Никаких денег! Никогда эти твари не получат ничего от меня! Нет, ты, вообще, слушал меня? Нет! – Взмахиваю руками, а волна ненависти и ядовитой злости туманит разум. Суки!

– Эмира, это самое разумное, что мы можем сделать. Деньги не так важны, как твоя свобода. Это позволит тебе дальше…

– Ты меня не услышал, Грог? Я сказала – нет. Ни евро эта шваль не получит. Ни евро, – моя рука, которую выставляю вперёд, трясётся от эмоций.

– Если я услышу, что ты это предложишь им, то обещаю, что убью её. Обеих убью. Клянусь, я буду убивать каждого, кто дальше встретится на моём пути. Убью этих тварей, и они не получат никаких отступных. Я убью её. Клянусь, Грог, всем, что у меня есть. Я убью Флор, – шипение разносится по комнате, и я наступаю на мужчину, а он шокировано отходит назад.

– Эмира, ты не в себе. Хватит нести чушь! Какие убийства? Что, вообще, творится в твоей голове? – Возмущённо повышает он голос, вынуждая меня доказать, что я ни перед чем не остановлюсь на пути к свободе. Эта сука никогда не получит от меня денег!

Рывком разворачиваясь, подхожу к сумке и, открывая её, достаю то, что мне удалось приобрести за довольно круглую сумму. Я подготовилась. Была уверена, что меня вряд ли кто-то услышит, а это даст мне шанс… один шанс убежать.

– Я убью её. Она не жертва, а мразь, как и её мамочка. Они обе ответят мне за всё, что я вытерпела, если ты не послушаешь меня и не дашь озвучить им вердикт, – добавляя низким голосом, поднимаю пистолет и поворачиваюсь к Грогу.

– Надеюсь, это муляж, Эмира? – Надо же, он боится. Это к лучшему.

Усмехаясь, щёлкаю на предохранитель и направляю пистолет на него.

– Хочешь, я проверю?

– Так, Эмира, успокойся… всё хорошо. Где ты его достала? У тебя нет ни разрешения, ни…

– Ты же знаешь, что в этом мире за деньги можно достать всё что угодно, верно? Так вот я это и сделала. Думаю, тебе всё же необходимо точное представление о том, насколько я уверена в своих словах и требованиях. Что ж, я рада буду продемонстрировать это, – немного отвожу пистолет в сторону и нажимаю на курок. Грохот выстрела на секунду меня оглушает, а затем радость оттого, что я готова, наполняет силой.

– Чёрт! Эмира! – Кричит Грог, приходя в ужас от моего действия, и отскочив в сторону. Слышится топот ног, а я лишь изгибаю бровь, хотя меня трясёт от адреналина. Я не стреляла никогда в жизни. Но сейчас я безумна, признаю. Мне больно… мне так больно. И я не могу позволить, чтобы эти твари получили деньги и дальше жили спокойно, когда у меня больше никогда не будет этого. Они причина всех моих страданий и бед. Они! Из-за них всё случилось! Из-за них я страдаю! И мне хочется, чтобы и они окунулись в ад вместе со мной.

– Отдай мне пистолет, Эмира. Ты можешь пораниться… Эмира, ну же… это же я, Грог. Помнишь, как я учил тебя кататься на велосипеде? Помнишь? А мороженое, когда ты упала и поранила коленку? Мы купили его с тобой, и ты выбрала клубничное. Это я, и я хочу помочь, Эмира. Я же не враг, отдай мне оружие, – его голос срывается. Протягивает руку, пытаясь заставить меня вспомнить, как долго мы знакомы, и надавить на жалость. Нет, я ничего не чувствую. Ничего, лишь хочу свободы. Я устала… так устала от них всех. Устала от боли, от последствий и не в силах больше выживать здесь. Не могу.

– Значит, ты понял, что я хочу, Грог, верно? Никаких денег, иначе я начну стрелять по мишеням, в которые превратятся все вокруг. Я… – не успеваю договорить, как кто-то влетает в гостиную, и раздаётся стук в дверь моей спальни.

– Мира, ты в порядке? Мы слышали… слышали выстрел вроде бы. Можно я войду? – Слышен надрывающийся и приглушённый голос Сиен, а я неотрывно смотрю в испуганные глаза Грога.

– Мне начать сейчас, или ты услышал, наконец-то, меня? – Отвожу руку в сторону двери.

– Мира? – Снова стук.

– Хорошо, ладно. Никаких денег.

– Всё в порядке, нечаянно опрокинула стул, – громко отвечаю я Сиен. – Уходи отсюда.

– Эмира, но ты же должна понимать, что если мы не откупимся, то они потребуют для тебя тюремного срока, – Грог делает ещё одну жалкую попытку достучаться до меня.

– Никаких денег они не получат, иначе я исполню свою угрозу. Пистолет будет со мной до окончания встречи. И если ты, хоть интонацией, посмеешь упомянуть об этом, то я хотя бы одну суку, но убью. Ты будешь молча сидеть там и ждать, пока мне не вынесут приговор. А затем меня поместят в отдельную камеру до слушанья. И я хочу этого. С меня достаточно ваших приказов и вашего виденья моей жизни. Я виновна, и я отвечу за всё, как и все остальные. Вон отсюда, Грог. И ни слова отцу, не заставляй меня злиться. Он отказался от меня. Он даже не прилетел, посчитав, что моя жизнь ничего не значит, а вот деньги и его положение намного важнее. Ему всё равно, как я себя чувствую. И больше мне нет дела до того, как он отнесётся к моим поступкам. Ему дочь не нужна. А мне не нужны люди, чтобы вновь испытать разочарование в них. Вон, встретимся через полчаса в здании администрации, – указываю головой на дверь и ожидаю, когда мужчина нехотя подчинится. Да, он будет делать попытки ещё и ещё, но я не остановлюсь. Возможно, я, правда, сошла с ума, и когда дверь закрывается, больше не могу сдерживаться. Опускаюсь на кровать и откладываю пистолет.

Не могу… правда, не могу больше. До сих пор всё ноет, и рвёт меня на части. Мне просто больно. Больно дышать. Больно вспоминать. Больно двигаться. Больно находиться здесь. Больно. Всё больно. Даже мучения – это боль. И я боюсь увидеть ЕГО. Боюсь снова убедиться в том, что чувства – это фальшь и игра моего воображения. Я не смогу с достоинством пережить эту встречу, поэтому выбора у меня нет. Не знаю, что и как будет дальше, но мне страшно снова испытать боль, потому что от последней я ещё не отошла. Я всё помню: каждое слово и каждое обвинение. И пусть меня признают невменяемой, но пережить то, что он сделал со мной я пока не в силах.

Больно так… больно.