Грей. Продолжение - Катерина Коротеева Страница 23

— Тише, тише, — прошептал я.

Я слизал мороженое с клитора, ритмично кружа вокруг и всасывая. Я скользнул одним пальцем внутрь, и начал поглаживать ее второе сладкое местечко — точку G, которая находилась на передней стенке влагалища. Я неумолимо лизал, всасывал, поглаживал, зная, что вся эта стимуляция приведет ее к сногсшибательному оргазму. И я в этом быстро преуспел. Она стонала и выгибала свое тело, утопая в умопомрачительном оргазме. Я надел презерватив и вошел в нее быстро и жестко, чтобы мы вдвоем успели насладиться ее удовольствием.

— О да, детка! — простонал я, вторгаясь в нее.

Мы липкие и скользкие — остатки мороженого размазались между нами. Это странное ощущение меня отвлекало. Я вышел из нее и перевернул на живот.

— Вот так, — пробормотал я, и снова резко вошел в нее.

Я хочу трахать ее во всех возможных позах. Развязал ее руки и притянул к себе, так, что она практически сидела на мне. Ее спина уперлась в мою грудь, но тьма спала, такое прикосновение для меня приемлемо. Я обхватил ладонями ее грудь и сжал соски. Я входил в нее всё глубже и глубже, медленно наполняя. Она со стоном откинула голову на мое плечо. Я ласкал ее шею, покусывал, одновременно двигая бедрами, медленно, снова и снова. Она стонала от удовольствия. Нам так хорошо вместе. Мое тело настроено на нее и отзывалось на ее стоны на каком-то глубоком уровне. Это удивительно. Это совершенно новые для меня ощущения. Она потрясающая и вся моя.

— Знаешь ли ты, как много ты для меня значишь? — прошептал ей на ухо.

Понимает ли она, что теперь она — весь мой мир.

— Нет, — задыхаясь, ответила она.

Она понятия не имеет, как важна для меня? Я держал ее за челюсть и горло плотно, чтобы подчеркнуть мои слова.

— Знаешь, знаешь. Я никуда тебя не отпущу.

Ты принадлежишь мне. Ты моя навсегда.

Она начала сжимать мой член своими интимными мышцами в тугое кольцо. От этого ощущения сорвались все шестеренки в моей голове. Трахать ее в такой позе — умопомрачительно, я не мог больше сдерживаться. Я набрал темп, чтобы войти в нее сильнее и быстрее. Какая же она такая горячая.

— Ты моя, Анастейша.

— Да, твоя, — она простонала, наклонив голову назад.

— Я забочусь обо всем, что принадлежит мне, — сказал я, прикусывая ее ухо.

Ни один мужчина не узнает, как она хороша в постели. Я никому не позволю приблизиться к ней, потому что всегда защищаю то, что принадлежит мне.

Она кричала.

— Правильно, малышка, я хочу слышать твой голос.

Одной рукой я обхватил ее талию, другой держал бедро и врывался в нее еще жестче, вынуждая ее закричать еще раз. Ее дыхание сделалось хриплым, неровным, под стать моему. Она в ловушке, беспомощная в моих руках. Ей ничего не оставалось, кроме того, чтобы взять всё, что я ей давал.

— Давай малышка, — прорычал я сквозь стиснутые зубы. Она снова закричала, а я освободился глубоко внутри нее, чувствуя, как ее оргазм затягивал, пульсируя вокруг меня. Мы вместе погрузились в блаженную агонию.

Она лежала в моих объятьях на липких простынях. Я прижался грудью и животом к ее спине, уткнувшись носом в ее волосы.

— Я боюсь моей любви к тебе, — прошептала она. Ее слова застали меня врасплох.

Она озвучила то, что чувствовал я. Для меня — это неожиданное открытие и настоящее откровение. Она испытывала то же, что и я. Мы оба чувствовали себя уязвимыми.

— Я тоже, детка, — прошептал я в ответ.

Приятно осознавать, что я не один такой, но в тоже время я не верил, что так бывает. Это очень необычно.

— Вдруг ты меня бросишь?

Она эхом повторила мои мысли и страхи. Это выглядело так, как будто у нас в руках по одинаковой книге, открытых на одной и той же странице.

Разве ты не понимаешь, девочка моя — это никогда не произойдет!

— Я никуда не денусь, Анастейша. По-моему, я даже не смогу никогда насытиться тобой. — Улыбаясь, я заправил прядь волос ей за ухо.

— Мне никогда еще не было так плохо, после того, как ты ушла, Анастейша. Я сделаю все что угодно, горы сдвину, лишь бы не страдать так опять. Если ты снова от меня уйдешь, то я не смогу это пережить.

Она опять поцеловала меня и посмотрела с грустью в глазах. Мне захотелось вернуть наш веселый настрой, поэтому я решил сменить тему разговора.

— Ты пойдешь со мной завтра к моему отцу на торжественный летний прием? Это ежегодная благотворительная акция. Я уже обещал, что приду.

Миа никогда мне не простит, если я не приведу Ану. Она уже сделала план рассадки и нам сидеть с ней за одним столом, а еще, она приготовила специальные маскарадные маски для нас обоих. Ей нравится делать такие штуки. Должен признать, что моя младшая сестра очень хорошо разбирается в этих вопросах. Ана застенчиво мне улыбнулась.

— Конечно, пойду. — Сказала она, но затем, ее лицо помрачнело, как будто она вспомнила что-то неприятное.

— Что ты помрачнела?

Может быть, на самом деле, она не хочет со мной туда идти и не знает, как мне об этом сказать?

— Так, ничего.

— Скажи мне, — мне нужно знать.

— Мне нечего надеть.

И это все? Это легко исправить. У меня дома целый шкаф одежды, которой я купил для нее.

Черт, она, скорее всего, не примет их, но, если я буду вслух логически рассуждать, возможно, она передумает и примет эти вещи?

— Не обижайся и не сердись, но у меня дома остались все вещи, купленные для тебя. Я уверен, что там найдется парочка платьев.

Я очень надеюсь, что она примет их от меня. Это всего лишь красивые тряпки, в которых она будет выглядеть сногсшибательно. Лишь бы она смогла переступить через свою гордость, или что там за херня стоит у нее на пути, чтобы благосклонно принять от меня эту одежду.

Она недовольно надула губы.

— Посмотрим. Может у меня найдется что-то подходящее. Сегодня мне не хочется ссориться.

В этом я серьезно сомневаюсь, вспомнив те ужасные тряпки, в которые она была одета в нашу первую встречу.

— Сейчас я собираюсь принять душ. А тебе предлагаю послушать этот трек, он первый в плей-листе. Эта песня скажет тебе все за меня, — сказала она. Наклонилась, нежно поцеловала меня и погладила по щеке. Затем повернулась и ушла в ванную, прихватив с собой халат. Я лежал на кровати, слушал трек и улыбался. Песня называлась «Искупление». Кажется, что милая и невинная мисс Стил считает, что у меня доброе сердце и добрая душа.

Как мало она знает о тебе, Грей!