Мой хищник - Линда Осборн Страница 23

Вся моя команда состояла из самых лучших бойцов, самых лучших волков. Внутренняя связь стаи была развита на уровне предвидения, и иногда было достаточно одного взгляда, чтобы дать команду, получить ответ.

Ни одно дело, на которое мы выходили, не было сложным именно из-за этой связи. Мои волки столько раз ходили под пулями, столько раз встречались со смертью лицом к лицу, что научились отделять все наносное, ненужное. Мы были одним единым организмом.

Который прямо сейчас был согласен со словами Анджея.

Мои волки явно были недовольны тем, как все повернулось с появлением этой девушки. Все началось с ресторана. Там мы должны были ее уничтожить, расстрелять и уйти, обставив дело так, что она сама нарвалась на огонь своим юрким дерзким язычком, но…

Я мотнул головой.

— Мы – самые сильные волки! Самые быстрые! Самые умные! И поэтому победа будет за нами! — рычал я, используя силу альфы. — Никому не прогнуть, не продавить нас! Мы – сила! Мы – мощь! Мы – ярость!

Волки склонили головы, повинуясь, и я понял, что они еле сдерживаются, чтобы не перевоплотиться в животных. Азарт уже подогревал кровь, гулял в венах, и нужно было дать ему выход.

Одно- единственное движение руки, взмах головой – и начнется бойня, которой не видел этот старинный дом. Но выбора у меня нет. На войне – так на войне. Я должен сражаться за свою силу, за свой пост альфы элитарной стаи бойцов.

А теперь еще мне нужно остаться в живых, чтобы защитить Джинджер, которая должна принадлежать мне и только мне!

Я принюхался. На поляну перед домом вышел сын Амодея. Похоже, он не такой толстый, как его отец, однако такой же хитрый и жадный.

Моя сила в противовес его силе, мое слово в противовес его слову…Думаю, исход битвы будет очевиден.

Резко открыл створки окон, дав, таким образом, команду к нападению.

Разговоры тут уже не помогут, они не нужны. Никаких компромиссов! Они пришли с оружием, и от оружия и погибнут! Я обнажил клыки, которые проступили на лице, и утробно зарычал.

В ту же секунду за моей спиной образовалась огромная армия серых, бурых волков, которые жаждали крови, ждали момента, когда можно будет вцепиться в загривок другому, и пролить кровь.

И этот момент настал.

Я отошел в сторону, и волки серой рекой, селем полились на улицу, чтобы заполонить все зеленое пространство у дома.

Замок был обустроен таким образом, что его не увидеть, не обнаружить просто так со стороны, людям сюда вход воспрещен. Да и оборотням тоже. Никто не может сунуть сюда свой нос без моего соизволения, разрешения. И то, что войско погибшего от алчности, похоти и желания прибрать к рукам то, что ему не принадлежит, Амодея, оказалось здесь – не результат их спланированного наступления, нет.

Только благодаря моему разрешению он оказался здесь и только благодаря моему кивку сейчас ждет выхода моего волка, чтобы один на один защитить честь своего рода и уйти ни с чем или возглавить две стаи.

Однако сыну Амодея есть за что сражаться, и у него есть Ахиллесова пята. Он боится.

Боится потерять уважение, боится потерять контроль. Но самое главное и важное в нашем сегодняшнем противостоянии – он боится не справиться, подвести свою стаю, потому что за ним стоят его родные, мать, сестры, брат-волчонок. На нем лежит такая большая ответственность, которая давит грузом на плечи, корежит сердце, туманит мозг.

У меня же ничего такого не было. Я свободен, как птица, как волк в лесу. Все, что мне нужно, у меня уже есть. Но если вдруг придется потерять то, что имею, уйду с легким сердцем.

Нет привязанности. Нет любви. И оттого голова легка. И оттого сердце чисто.

— Анджей! — бета тут же вынырнул из-за двери. — Снайперов расставь по точкам на выходе от дома.

— Есть!

— Пусть наши волки немного погрызут чужие кости, разомнутся, — медленно проговорил я, наблюдая, как разворачивается бой прямо перед моими глазами. И если в комнате, где мы стояли вдвоем с Анджеем, царили прохлада и покой, было довольно тихо, то там, снаружи, бушевала буря. В разные стороны летели клочья шерсти, барабанные перепонки пульсировали от напряжения, воздух был окрашен в бурые цвета крови, и казалось, что можно взять в руку и она окрасится в алый цвет.

Напряжение, витавшее в воздухе, становилось все более концентрированным.

— Первый! — в комнату ввалился солдат в разорванной куртке. — Все дороги к дому перекрыты.

Я согласно кивнул.

Эти придурки пришли воевать ко мне, в мой дом, и надеялись остаться в живых? Как бы не так. они теперь оказались в западне, из которой не так-то просто выбраться живым. А кое-для кого и невозможно.

— Отстреливать всех, кто явится с той стороны, — медленно проговорил я, наблюдая, как одного волка подкинуло вверх, и он, барахтаясь в воздухе конечностями, пытался поймать равновесие, чтобы приземлиться на лапы. Однако при такой скорости нападающих это было сделать невозможно.

— Есть.

Я повернулся к Анджею.

— Люди Юна присоединились к стае Амодея?

Бета напрягся.

— Они шли позади, но теперь мы не видим ни одного.

Я хрипло рассмеялся.

— Юн в своем репертуаре. Если и есть среди волков крысы, то это точно – он и его стая.

Анджей согласно кивнул.

— Сколько пострадало волков с их стороны?

— Около пятидесяти. Они все были уничтожены на подходе к дому.

— Юн сам свернул маршрут? Понял, что сюда лучше не соваться?

— Так точно. Видимо, понял, что пути отступления будут перекрыты и он окажется в каменном мешке.

— Ну что ж. Пришло время возглавить новую стаю!

Я скинул пиджак и рубашку и шагнул за порог окна, и в тот же миг на меня обрушились краски, запахи боя, непримиримой войны, драки не на жизнь, а на смерть.

Глаза сына Амодея с ненавистью смотрели на меня – волк сидел посреди этой вакханалии непоколебимой статуей, и мимо него текли с разных сторон волны дерущихся волков, каким-то чудом не задевая, не трогая, даже на миллиметр.

Я шел прямо на него и мою кожу покалывало ощущение предчувствия. Волшебное чувство – игры со смертью.