Продленка для снежной королевы - Ана Ти Страница 22

— Короче, вчера ты напился, напрочь отказывался говорить почему, и не начинай что это из-за работы. Ну а потом, после полуночи, решил что тебе срочно нужно на Василевскую 66. Вот тут мы с Деном и поняли у тебя крыша едет. — Выдав все на одном дыхании, Кир тяжело вздохнул. — Еле тебя от машинны оттащили, ты за руль рвался. Там то ты и врезал Дену локтем. Мартынов, тебя раньше никогда так не штырило.

Звон в ушах начался уже со слов “Василевскую 66”, адрес который он хорошо запомнил, адрес куда он ездил уже три раза. Кирилл продолжал свой рассказ о вчерашнем веселье, но Тимур его не слышал.

Головная боль усиливалась, отнимая возможность думать. Закинув сразу три таблетки обезболивающего, Тимур метался по дому словно тигр загнанный в клетку. Кир был прав, его никогда так раньше не клинило из-за девушки.

Единственным спасением в этой ситуации был душ. Тимуру было необходимо смыть с себя вчерашнюю ночь, а лучше всю неделю, начиная с того рокового момента на остановке.

Тишина и шум воды успокаивали. Подставляя лицо под струи горячей воды Тимур переваривал все что, рассказал ему Кир. Вчера могло произойти непоправимое. В голову лезли страшные мысли, заставляя Тимура сжимать кулаки от собственного омерзения.

Если бы не его верные друзья, могло случиться непоправимое, он мог обидеть Веру. Тимур боялся сам себя, пелена гнева превращала мужчину в настоящего зверя. Вперемешку с алкоголем этот зверь становился неконтролируемый.

Он уже и не помнит сколько раз ввязывался в драки из-за своего непростого и вспыльчивого нрава. В детстве приходилось отстаивать свое место под солнцем, не быть мешком для битья.

В одной из очередных драк он и встретил Кирилла и Дениса. Четверо на двоих показалось Тимуру не совсем правильным. В тот день все трое получили хороший нагоняй.

С того самого дня парни стали неразлучны.

Улыбка появилась на лице Тимура неожиданно, давно он не вспоминал былые времена.

Дискомфорт появился из неоткуда, Тимур опустил руки размышляя в чем проблема. Слишком много места. Сейчас мужчине было слишком много места в душевой кабине.

Прикрыв глаза он мысленно вернулся в тот момент. Воспоминания накрыли волной, тело мужчины напряглось от одной мысли про Веру, ее тело.

Плечи зачесались желая снова почувствовать прикосновения ее тонких пальчиков. Ладони помнили как ласкали ее нежную кожу, как она вздрагивала, от его прикосновений.

Тимур не удивился появившейся эрекции. Все мысли заняла Вера, и ее большие голубые глаза, за которые можно душу продать.

“Тимур” — ее голос звенел в ушах.

Пара резких движений рукой и волна наслаждения накрыла его с головой. Издав громкий стон, Тимур прикрыв глаза подставил лицо под струи горячей воды.

Осознание, что он влип по полной пришло сразу.

***

Остаток недели Мартынов работал. Скучно и много.

Приезжал в школу ни свет ни заря и старался уходить самый последний, минимизировав контакт с окружающими.

Произошедшее в душе не меняло его принципов.

Они с Верой слишком разные.

Если он ее обидит, то не сможет себе этого простить.

Зарывшись носом в очередную стопку бумаг Тимур хмуро просматривал цифры. Громкий стук в дверь отвлек его внимание. Не дождавшись ответа, Тамара Степановна распахнула дверь. Возраст давал о себе знать, Тамара Степановна уже не была той молодой газелью, чтоб бегать галопом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Тимур… Ильдарович. — Дыхание подводило Тамару Степановну. Женщина по-хозяйски зашла в кабинет и умостилась на кожаном диване.

— Что случилось, Тамара Степановна? Пожар? — Не отрывая глаз от бумаг, холодно спросил Тимур.

— Ох, этот Симакин, и Вера Ивановна…

— Что?! — При упоминании этих двоих Тимур поменялся в лице.

— Ой Тимур Ильдарович, эти дети сейчас совсем от рук отбились….

— Тамара Степановна, по существу.

Тимур пытался контролировать себя. Жевалки на его скулах предательски заходили от напряжения.

— Зашла я к Розе Ларионовне в учительскую… бумаги забрать. А там Верочка, тоже что-то делала. Я уже собралась уходить как в кабинет влетел Максим Симакин из 10-Б. С порога начал вести себя странно. Выпытывать у Верочки Ивановны почему у него четверка по русскому. — Замявшись, Тамара Степановна не решалась продолжить свой занимательный рассказ.

— И? — Терпение заканчивалось, Тимур силой сдерживал себя чтобы не закричать на бедную женщину.

Ярость в глазах директора привела Тамару Степановну в чувства.

— Он начал на нее кричать, мол она поставила ему оценку за деньги. Представляете?! Наша Верочка никогда б такого не сделала! В придачу ко всему он ее обозвал! — Возмущение так и перло от восторженной секретарши.

— Что он ей сказал?

— Тимур Ильдарович, я не могу говорить такие сло…

— Что. Он. Ей. Сказал. — Холодным тоном настаивал Тимур.

— Что она сука продажная… — боясь собственного голоса Тамара Степановна говорила практически шепотом.

***

Машина мчалась по городу превышая все скоростные рамки.

Ярость била ключом из Тимура. Мужчина прокручивал в голове слова Тамары Степановны, опять и опять.

Зная Веру, он понимал, что для нее это хуже смерти, девушка сама дала это понять. Тревога и злость, опять-таки, на самого себя, не покидали Мартынова.

Он нарушил свое обещание, дважды. Во-первых, он обещал, что все будет хорошо, что он огородит ее от любых неприятностей. Во-вторых, что никто не узнает.

Малой засранец, Симакин, умудрился перевернуть все с ног на голову.

Бедная Вера, кровь в жилах закипала от одной мысли на сколько ей сейчас плохо.

Тимур мчался через весь город на Василевскую 66, сигналы других машин его мало интересовали.

Сорвавшись с места, без каких либо объяснений Тамаре Степановне, он думал лишь о ней.

Двор дома, где жила Вера не освещался. Еще в прошлый раз Тимуру это не понравилось, представляя как Вера сама ходит через эту темень, раздражало.