Беременна поневоле - Айрин Лакс Страница 20

Что? Он хочет, чтобы я оставила нежеланного ребёнка? Ребёнка, зачатого после изнасилования? Он в своём уме?!

— Нет! Ни за что!

— То же самое я тебе скажу на твои попытки сделать аборт: «Ни за что!»

— Ты не имеешь права!

— Это не только твой ребёнок. Но и мой тоже. Как отец, я заявляю, нет.

— Ты не отец. Ты насильник! — произнесла, избегая смотреть в глаза Покровскому, чтобы он не кромсал мою волю своим ледяным взглядом.

— Ребёнок мой. Ты его оставишь. Точка.

— Нет! Спустись с планеты небожителей, Покровский. Ты не бог.

— Не бог. Увы, не бог. Но кое-что могу и кое-что знаю, — усмехнулся мужчина. — И давай перейдём на общение по имени?

— Нет. Нет. Нет. На все твои предложения.

Подошёл официант, разместив на столе тарелки с замысловатыми салатами и пару закусок.

— Приятного аппетита, — пожелал мне Покровский, принимаясь за еду. — Здесь неплохо кормят, попробуй. Это не предложение, Алёна. Ты поешь. Потому что ходить голодной во время беременности — не есть хорошо. А я хочу, чтобы ты выносила для меня здорового и крепкого малыша.

— Я не стол заказов. Этот цирк мне надоел!

Я попытала встать, но мужчина дёрнул меня на себя, усаживая на колени. Сжал замком крупные ладони на талии.

— Я хочу поговорить мирным путём. Но могу и по-другому, — холодным тоном пообещал Арсений.

Я знала, что он может выполнить угрозу. На стороне Покровского — сила и мощный рычаг давления в виде денег и положения в обществе. У меня не было ничего, что я могла противопоставить ему. Я обречённо замерла.

— Вот и хорошо, — прошептал Покровский, зарываясь носом в волосы на затылке. — Ты вкусно пахнешь, Алёна. Даже без дорогого парфюма.

— Я хочу пересесть обратно на диван.

— Обещаешь себя хорошо вести? — переместил ладонь на живот, погладив его. — Нервы вредят малышам. Не вреди моему ребёнку, Алёна.

— Я выслушаю тебя. Не могу пообещать, что соглашусь, — ответила дрожащим голосом.

— Честно. Ещё один твой плюс.

Покровский позволил соскользнуть с его колен и оттолкнул тарелку в сторону.

— Чёрт. Ты так дрожишь и смотришь на меня, как на зверя, что аппетит пропал.

— Извини, что испортила тебе аппетит, — я пила сок мелкими глотками. — Можешь не говорить мне ничего в ответ. Я не жду от тебя извинений за то, что ты испортил мне жизнь.

Покровский сжал челюсти, прожигая меня насквозь взглядом. Мне казалось, он  был близок к тому, чтобы возненавидеть меня по-настоящему.

Он сдерживался изо всех сил, чтобы не грубить и не давить мощным тараном, которым привык действовать.

Я ждала, что он скажет, но снова дал знать о себе его телефон.

— Да. Приехал? Пусть ждёт. Я завтракаю. Нет. Я не знаю, когда приеду. Если я говорю, что у меня серьёзное дело, значит, так оно и есть… Какое? — Покровский вскочил, сжимая телефон. — А отчёт тебе не написать? Кровью на десяти листах? Нет? Послушай, Вань, не хуй дёргать меня за верёвочки и контролировать каждый мой шаг.

Покровский сбросил вызов и швырнул телефон на стол, яростно сдёрнул пиджак, подкатывая рукава рубашки.

Краем глаза я отметила сухие, жилистые руки с тонкими светло-золотистыми волосками.

— Можешь смотреть спокойно, я не сожру тебя за это живьём, — резко сказал он, заметив мои осторожные взгляды исподтишка.

С размаху мужчины сел на диван и дёрнул за узел галстука.

— Помоги, а?

— Это ты мне?

— Тебе, Алёна. Тебе. Развяжи галстук. И попытайся при этом не удавить меня.

Покровский взбесился так, что лучше не злить мужчину. Я осторожно ослабила узел галстука, вытягивая его из петли.

В угол зрения попал волевой подбородок с щетиной и резко очерченные губы. Плотно сжатые, чтобы не наговорить лишнего.

— Наконец-то, — Покровский выдохнул свободнее и расстегнул верхние пуговицы на рубашке. — Ненавижу галстуки!

— Тогда зачем надевал?

Я провела пальцами по гладкой, дорогой ткани галстука, бездумно обматывая его вокруг ладони. Движение успокаивало. Я зацикливаюсь на нём, чтобы не думать ни о чём другом.

— За стол переговоров садятся в галстуках, не так ли? — Покровский словил сухой горячей ладонью мой заход на очередной виток, останавливая. — Вернёмся к нашему разговору. Буду краток. Ты беременна от меня. Я хочу, чтобы ты сохранила этого ребёнка и родила для меня.

— Зачем? — спросила равнодушно. — Зачем тебе это? Кажется, ты говорил что-то о невесте…

— Она мертва. Погибла в автомобильной аварии, нажравшись перед этим «колёс», — грубо отетил мужчина. — Была беременна. Предположительно, от меня.

— Предположительно? — уточнила я

Покровский улыбнулся. Но больше всего его улыбка напоминала оскал.

— Милана считалась моей невестой. Но это не мешало ей быть первоклассной блядью. Мы расстались, крупно поссорившись. Потом эту шмару понесло по хуям всех клубных завсегдатаев. В памятную для нас с тобой ночь кто-то сказал, что видел Милану в клубе «Orange». К тому моменту я уже был прилично нажравшимся. Я зашёл в VIP-ку, увидел её,  и мне сорвало стоп-кран. Окончательно.

— Только в комнате была не Милана.

— Да. Это была ты. Дальнейшее тебе известно. Это был краткий обзор. Без ответвлений и лирических отступлений.

—Ты хочешь оставить ребёнка, потому что я похожа на твою бывшую невесту?

Покровский усмехнулся.