Эльфийский яд - Диана Дурман Страница 19

Подперев голову рукой, я лежала на боку, задумчиво рассматривая спящего мужа. Судя по его мирному дыханию, расслабленному во сне лицу и лёгкой улыбке на губах чувствовал себя он прекрасно. Моё же состояние было далёким от беззаботного.

Мысли вот уже примерно полчаса крутились вокруг одного вопроса: пришло ли время для того чтобы вышвырнуть Аннику из дворца, или стоит ещё повременить на случай если побочные действия приворота дадут о себе знать?

Наверное, следует всё же держать отравительницу под рукой, на случай если Эрику прилетит откат от разрушения приворота. Как только нечто такое произойдёт, то придётся позволить ей приблизиться и вновь на него повлиять, а потом уже действовать осторожнее, дозированее.

Тяжело вздохнув, перевернулась на спину и побуравила взглядом поток. А затем при первых лучах солнца, заглядывающих сквозь тонкие щели между тяжелых гардин, осмотрела не свою спальню. На удивление, но здесь преобладал цвет кофе с молоком, разбавленный позолоченными элементами и декоративными балками шоколадного оттенка. После этих сравнений в животе заурчало, настоятельно требую восполнить потраченную за ночь энергию.

Кровать представляла собой настоящее поле (хотя до утра я в этом видела исключительно преимущества) и пришлось на четвереньках ползти к её краю, щеголяя голой задницей. Тонкое одеяло в итоге оставила хозяину покоев, после проигрыши в неравной схватке.

Уже почти достигнув цели, ощутила, как на моей лодыжке неожиданно сомкнулись пальцы. Такой сюрприз заставил взвизгнуть, а затем попытаться лихорадочно ухватиться за край ложа, когда меня рывком потащили обратно. Пальцы поймали пустоту, пока я как в ужастике скользила на животе к “монстру” поймавшему меня.

Ловко перевернув меня на спину, Эрик навалился сверху, прижимая мои руки к кровати. Внутри ёкнуло что-то от мазохистки, заставляя очень ясно ощутить обнаженное, горячее тело мужа слишком тесно прижавшегося ко мне, проникнуться его вновь голодным взглядом, чтобы ощутить неясное мне притяжение.

— Далеко ли ты собралась? — заигрывающе спросил муж совсем недавно так крепко спавший.

— Не особо, — ответила в тон ему, при этом не забыв съехидничать, — всего лишь хотела вернуться на своё положенное место.

Эрик скептически поразглядывал меня, затем склонил ближе голову, чтобы вздохнув заключить:

— Портить моменты ты умеешь

— Кто бы говорил? — парировала я, настойчиво ёрзая под не выпускающим из-под себя мужем. — Неужели мне нужно напоминать о том, как ты постоянно портил моменты? При том, что я ничего не сделала, чтобы заслужить подобное отношение.

Слишком поздно поняла, что нотки обиды вырвались наружу. Они совершенно не вязались с происходящим, и Эрику не составило труда так же это понять.

Он отпустил мои руки, скатился с меня и сев, внимательно глядя произнёс:

— Ты забавная. — И это его забавно больше звучало как “странна”. Муж улыбнулся своим мыслям, а затем сказал. — Судя по всему, моя маленькая жена затаила на меня обиду, но при этом ещё вчера она так старательно меня соблазняла. — Пальцы Эрика в невесомой ласке пробежали по моей ноге, заскользили по бедру, после чего он уже всей ладонью нежно погладил по животу, подкрадываясь к груди, чтобы под моё всё утяжеляющее дыхание ощутить её мягкость.

Вновь наклонившись надо мной, муж интимно прошептал у моего уха:

— Даже сейчас ты реагируешь так, будто я единственный мужчина, которого ты желаешь. Это сводит с ума, заставляя хотеть тебя всё больше и больше.

— У меня для тебя плохие новости, — ответила, через раз дыша. — С Ароном я ощущаю себя так же, потому ты точно не единственный.

Пока приходилось бороться с нарастающим возбуждением мне хотелось отплатить альфе той же монетой. Укусить его как можно больнее. И это желание было настолько велико, что возможные последствия для желтоглазого весельчака Арона отошли на второй план.

После своих слов я ожидала вспышки злости, но услышала лишь хриплый смех и поразительное признание:

— И в этом твоя главная ценность.

Не дав мне, как следуют осмыслить сказанное, Эрик принялся осыпать поцелуями мою шею. Ощутив, как он ущипнул меня за сосок, охнула и задрожала от приближающихся волн возбуждения.

Но громкий стук в дверь заставил нас, замерев одинаково раздражённо посмотреть на выход в прихожую, откуда донёсся этот звук. Стук повторился настойчивее давая понять, пока не ответят, нежданный гость не уйдёт.

Муж, что-то злобно прорычав себе под нос, быстро принял вертикальное положение, одновременно укрывая меня чуть ли не с головой одеялом. Спустившись с кровати, Эрик набросил длинный халат своего излюбленного цвета и, завязывая на ходу пояс, исчез за аркой между комнатами. Входная дверь чуть слышно скрипнула, после чего раздался злобный рык мужа:

— Каких низших меня беспокоят так рано!

Не знаю что насчёт того на кого орали, но я от подобного ответа на стук однозначно бы струхнула. За грозно захлопнувшейся дверью я не расслышала, что там начал блеять говоривший. А вот прекрасно различимое активно бьющееся сожаление порядком разозлило. Единственный известный мне способ изгнать злость имелся лишь один — испортить настроение своему врагу, чтобы поднять своё.

Хм, и как бы мне это сделать? Стоит начать с чего-то лёгкого. Насколько я успела узнать — Анника обожает своё положение при дворе: от её никто ничего не требует, при этом все живущие или приезжающие во дворец стараются ей угодить, а ни один стражник не смеет преграждать ей путь… О, вот и идея появилась!

От вырисовывающихся перспектив на лице расползлась улыбка. Не являясь, любителем откладывать назавтра то, что можно сделать сегодня, сползла с кровати, обернувшись одеялом. Дверь в прихожей вновь хлопнула, и в спальне появился Эрик. Его брови были озабоченно нахмурены, а вся расслабленность разлетелась вдребезги.

— Мне нужно идти. Ты можешь отдыхать здесь сколько нужно. — Говорил муж вновь вернувшимся приказным тоном пока проходил мимо меня в гардеробную.

— Что-то случилось? — немного обеспокоенно поинтересовалась, следуя за Эриком едва ли не по пятам. Слишком не понравилась мне его ощутимая взволнованность, ведь до этого от него можно было дождаться только злости или завуалированного злорадства.

— Ничего такого, о чём бы тебе стоило беспокоиться, — прохладно ответил муж так, будто это не он только что улыбался и был сама соблазнительность.