Ночные тени - Оксана Чернышова Страница 19

По дорожке прошла до места, где располагались качели. Они были ещё сырыми, после дождя не успели высохнуть. Постелив плед, села на них. Под моим весом жалобно заскрипели ветки яблони. Мысленно попросила у дерева прощение. Открыв книгу, сразу же окунулась в мир фантазий. Вампиры, оборотни, жестокие убийцы, коварные враги, прекрасные дамы. Закрыв книгу, задумалась, почему меня не пугают откровения Петра? И как это — быть оборотнем? Кто я? Действительно ли вижу будущее? Или…

Вскрикнула от резкой боли. В шею ударился шмель или оса. Дотронулась до шеи, где было предполагаемое место укуса, но пальцы прикоснулись к холодному металлу. В глазах появился туман. Последнее что увидела, это были зелёные глаза колдуна.

Сильный удар по щеке вырвал из тёмного тумана забытья.

— Где я? — сипло прошептала я.

— Кто вы? — вторил мне насмешливый мужской голос.

Открыв глаза, потёрла пальцами веки. Было сумрачно, пахло пылью. Сидела я, привалившись к холодной каменной стене с неровными, грубыми краями. Судя по гулкому голосу, я находилась в пещере. Как такое могло произойти? Рядом с нашим посёлком только леса, гор не было.

Щека горела нестерпимым огнём. Пальцами дотронулась до места удара, поморщилась от боли. Знатно приложил меня незнакомец.

— Зачем вы меня ударили? — хотелось пить, но не решилась попросить. Нужно вначале понять, зачем меня похитили.

— Затем, что долго была в отключке. Мне нужно было, чтобы ты пришла в сознание. И желательно быстро. А это, как видишь, помогло. Пить хочешь?

— Да. Пожалуйста.

— Кухня в соседней пещере, там вода, туалет и еда, если найдёшь.

Проморгавшись, осмотрелась. Небольшая сухая пещера с неровным полом. На стене висел тусклый фонарь, он давал немного света. Собеседника своего толком рассмотреть не смогла, но как мне показалась, он был одет в тёмную одежду.

Рой мыслей осаждал моё сознание. Я не слышала ранее этого голоса, но знакомое ощущение подсказало сущность моего похитителя. Он вампир. Пётр предупреждал меня, что он и Настасья скорее исключение из правил. Сейчас я в этом сама убедилась. Что он хочет? Моей крови?

В голове гудело, соображала туго. Видимо, ранее вколотый препарат давал о себе знать. Такое впечатление, что во рту неделю гадили кошки. Рецепторы выли, хотелось выплюнуть вязкую слюну. Но я не решилась это сделать.

— Сколько прошло времени после моего похищения?

— Время не имеет значение. Для тебя есть здесь и сейчас. У тебя нет будущего, у тебя есть только сейчас. Хватит болтать, пей, ешь и приступим. Ах, да, где мои манеры? Меня можешь называть Макс. У тебя десять минут, время пошло.

С трудом поднявшись на ноги и держась за неровные каменные стены, качаясь, словно берёзка на сильном ветру, побрела к выходу из пещеры. Дойдя до выхода и сделав шаг, поняла, что там темно и мне придётся возвращаться за фонарём.

Я ничего не понимала, что от меня хотел Макс? Зачем я ему? И почему у заложницы, а я ею и была, ограничено время на то, чтобы попить и поесть? Это, видимо, какая-то садистская пытка, а иначе, назвать это было нельзя.

Я потеряла пару минут на то, чтобы снять фонарь и выйти из пещеры. Освещая себе путь тусклым фонарём, опять побрела к выходу. На мне были надеты кроссовки. Мне казалось, что в сад я надела садовую обувь. Напрашивался вывод, что Макс был у меня в доме и взял мою обувь.

С трудом в темноте нашла грубо сколоченный стол. Поставив фонарь на пыльную столешницу, увидела откупоренную бутылку с вином и бутерброд с мясом и зеленью, лежащий на серебряном блюде. Есть не хотелось, а вот пить ужасно.

— Мне вода нужна, — сообщила в темноту.

— Пей, что есть, или не пей вовсе. Выбор за тобой, — насмешливый голос Макса ничего хорошего не сулил. Парень развлекался, видя моё недомогание и непонимание происходящего.

Ничего не оставалось, как дрожащими руками взять запылённую бутылку и сделать глоток. Тут же подавилась и начала кашлять. Это было не вино, а кровь. Да этот упырь издевается надо мной? Макс ловко подхватил выскользнувшую из рук бутылку. Она так и не достигла каменного пола.

Его зелёные глаза полыхнули гневом. Красив, как бывает красив хищник. Им можно любоваться, но главное, чтобы в этот момент хищник не был так близко к тебе. Чёрные как смоль короткие волнистые волосы. Красивые губы, ровный нос, — чем-то он напоминал мне Петра. Красив, бледен и смертельно опасен. Только если Пётр был галантен, то этот экземпляр особо не заморачивался с любезностью.

— Осторожнее, человечка. Моя кровь бесценна. Захочешь пить — будешь пить только её.

— Мне нужна вода, — сообщила я ему между рвотными позывами. — Зачем вы поите меня своей кровью?

Макс ответил, только не на мои вопросы.

— Не понимаю, что нашёл в тебе Пётр? — в его голосе было столько неподдельного удивления. — Ты же пустышка, простушка. Таких, как ты, миллионы. Ходячий бурдюк с кровью.

— Я ему тоже это говорила, — невесело усмехнулась я.

— Вот как? Интересно. Ну всё, хватит. Твоё обеденное время, девочка, вышло.

— Меня будут искать, — я хотела отсрочить неизбежное, не понимая, что меня ждёт. Но уверена, что ничего хорошего.

— Да-да, твой волчонок и Пётр тебя ищут. И братец очень зол на меня. Ну что, начнём? Тебя ждут незабываемые ощущения, дорогуша.

Макс был очень быстр. Его холодные ладони прикоснулись к моему лицу. Его глаза заполнили всё пространство вокруг меня, я видела только их. Его разум проник в мой. Он рушил хлипкие преграды. Вампир не встретил моего сопротивления, его просто не было. Я была перед ним голой и беззащитной. И лишь только подсознание моё было твёрже гранита и, похоже, это его бесило.

Моё тело и мозг поразила боль, острая, разрывающая всё нутро. Я хотела кричать, скулить, плакать и выть. Переполняющая меня гамма чувств рассыпалась осколками и ранила душу. Каждая клеточка мозга источала лишь одно — боль. Хотелось со всем покончить и умереть. Но природная сила духа мне этого не позволила сделать. Моё сознание ушло в мир теней, туда, где ещё опаснее, но нет всепоглощающей боли.

— Вот и отлично, — довольно промурлыкал Макс, — тут и будем заниматься. Где грань между сознанием и подсознанием стирается.

Он не говорил, но я его слышала. Это были не слова, это были образы, но я всё понимала.