Плен – не подчинение - Альмира Рай Страница 16

— Вспомнила что-нибудь? — спросил Лайф.

— Да. Рецепт рождественского печенья, — съязвила я.

Он обошел меня и снял с сиденья. Забрал коробку и тоже устроил ее на багажнике. Я немного напряглась, думая, что он может оставить меня здесь. Но потом подумала, что это не худший вариант. Особенно, если учесть, что взглядом мужчина буквально обещал мне огромные неприятности.

— Тебе так нравится дерзить? — спросил он с вызовом и сел со мной на снегоход. На этот раз по-другому. Я оказалась к нему лицом, и он прижался максимально, смыкая мои ноги у себя за спиной. А потом у моего уха пронесся его зловещий шепот. — Или ты просто напрашиваешься на то, чтобы я искусал твой острый язычок? Я думаю, ты напрашиваешься.

— Нет.

— Да. Уверен на все сто, что в твоей голове давно бы появились новые воспоминания, если бы ты не вспоминала о том, как я трахал тебя ночью.

— Ничего по…

— И не думала бы о том, что я буду делать с тобой сегодня.

Я могла бы много чего колючего ответить придурку. Но вместо этого сцепила челюсти, понимая, что каждое слово его заводит. Я просто чувствовала это прямо сейчас. Его член был готов порвать джинсы, так сильно упирался мне между ног. Полная кондиция за три секунды.

— Ты знаешь, что он будет в тебе опять, — продолжил шептать. А потом еще и сомкнул руку на моей заднице, вжимая в себя. 4D эффект, чтоб его. — Ты уже хочешь этого. Прямо сейчас.

— Не хочу, — процедила я сквозь зубы. Он ненормальный, раз так считает.

— Ну, Рин-Рин, — позвал чертов провокатор издевательски и на этот раз отпрянул, чтобы встретить мой злой взгляд своим победным. — Я чую твой запах. Ты очень сильно меня хочешь.

Он блефовал. Он не мог ведь?

— Просто езжай.

Спасибо, он больше не стал меня мучать и, надев маску, уткнул мое лицо в свое плечо и тронулся с места.

Вроде как дорога на обратном пути должна ощущаться быстрее. Не в этом случае. На каждом бугре чертов снегоход подкидывало, и меня вместе с ним. Каждый раз я скакала на Лайфорде, слишком явственно чувствуя всю его твердость. Он рулил одной рукой, а второй придерживал меня, поглаживал по спине, сжимал, похлопывал… Изводил, как мог. И конечно, когда он притормозил и въехал за ворота своего участка, я спрыгнула буквально на ходу. Смятенная, раздраженная, да что там, злая, как собака. Забыла даже, что дверь закрыта, и с досады пнула ее ногой.

Его присутствие ощутила спиной и застыла. Да, он действовал на меня так странно. В первую очередь пугал. Будоражил. Безумно нервировал своим безразличием и твердолобостью. И похотливостью. Но эта самая похоть как-то и зачем-то передавалась мне. Это ведь безобразие, что я говорю ему «нет», временами даже хочу забить кочергой, но в это же время все внутри сжимается от беспощадного возбуждения. И я горю просто оттого, что он рядом. И эти сильные, обвитые мышцами и венами руки окружают меня, ужасая своей силой и даря непонятное спокойствие одновременно. У него очень сильная аура — подавляющая, когда он зол. Он мог бы защитить меня от всего зла в этом мире. Но с чего бы ему это делать? Мы чужие. Мы никто друг другу. Я его проблема. Он мое помешательство.

— Не торопись так, — самодовольный голос.

— Я тороплюсь, потому что замерзла. — И это было чистой правдой. — И нет, не надо меня отогревать. Я справлюсь без тебя. Открывай.

Наши перепалки всегда заканчивались войной, и побеждал только он. Но я не смирилась, я просто прощупывала границы его терпения. Кажется, он становится все менее диким и более мягким с каждым сексом. И умная женщина точно бы этим воспользовалась. Но я упрямая женщина.

Как только он открыл хижину, я вошла в дом и бросилась к камину. Подбросила поленья, сняла промокшие спортивный костюм, платок и с разочарованием отметила, что прежние штаны еще не высохли.

— А елка? — спросила я, в надежде, что он уйдет и перестанет так откровенно меня рассматривать. — Не хочешь ее принести?

— Нет. Порублю на дрова.

Взяв с полки теплый бежевый свитер, который был настолько огромным, что слезал с плеча и доходил мне до колен, я дополнительно уплотнилась одеялом и пошла греть кипяток. За окном увидела ту самую елку. Красивая — пушистая, и странного оттенка — голубоватого. Жаль такую на дрова.

— Но ты же сам сказал, что подарки нужно принимать. Бери и уходи.

— Он бы не отстал, — ответил Лайф, начиная приближаться. Шаги хищные, неторопливые, как у хищника, загоняющего жертву. Я отступила, он приблизился.

— Тогда выходит, ты зря рубил дерево и тащил. И игрушки…

— Игрушки я принесу, — с нехорошим огнем в глазах заверил мужчина. Извращенец! 

— Они для елки, — напомнила я, все отходя. Был бы на кухне стол, мне было бы проще от него сбегать. — Но Рождество. Кстати, когда оно?

— Сегодня, — ответил Лайф, и его взгляд упал на обломки деревянных досок — результаты его психов. Он нахмурился и со вздохом посмотрел за окно. — Ладно, притащу чертову елку, если ты так хочешь. Все равно она пойдет на дрова. Но наряжать ее будешь сама.

Я охотно кивнула, отступая еще немного. На этот раз он за мной не пошел. С прищуром развернулся и пошел во двор.

— Я принесу все необходимое, пока не замело двор. Освободи пол.

На полу были десятки упаковок и банок от деда. Да, пора прибраться.

— Будет здорово, если ты поможешь мне убрать пол, — поправила я и… сразу пожалела. Он бы уже ушел. А так застыл у двери и медленно ко мне повернулся.

— Что? — его бровь изумленно поползла вверх. А я уже просто не могла остановиться. Раз уж он так хочет уточнения…

— Я не твоя рабыня. Когда просьба звучит как просьба, а не как приказ, ее приятнее выполнять. Попробуй еще раз. Мягче. Ну: «Будет здорово, если ты поможешь мне убрать пол, Рин-Рин».

Я поморщилась, потому что теперь то, как он называл меня, звучало еще глупее.

Лайфорд улыбнулся. Господи, я не знала, это хорошо или плохо для меня, ведь его губы были слишком красивыми. Но глаза точно злыми.

Я испуганно сжалась, когда он резкими шагами подошел ко мне и схватил мои волосы. Без боли, не переусердствуя, только чтобы убедиться, что я никуда не денусь. Я и не могла, смотрела на него испуганный кроликом, пока его лицо приближалось. Словно я до последнего не верила, что он отважится… Наивная. Горячие губы обожгли мои, а язык нагло вторгся в мой рот, хозяйствуя и властвуя, с каждым плавным движением доказывая, за кем здесь последнее слово. Ну вот опять… Руки уже чесались его лупануть, и я их сжала в кулаки за спиной. А тело предательски шатнулось вперед, навстречу безумию, которое закончилось так же внезапно, как началось.

Дав мне наконец глотнуть воздуха, Лайф с горящими глазами зашептал.

— Будет здорово, если ты встанешь на колени и отсосешь мне.