Тёмное сердце ректора Гордеева - Лючия фон Беренготт Страница 16

– Вы любите ретро, – констатировала я, когда загадочный лифт поднял нас на высоту седьмого этажа и старомодный лакей раздвинул решетку и створки.

– Мы все любим ретро, – поправил меня ректор, жестом приглашая выйти. – Возможно дело в том, что мы слишком долго живем и не успеваем за человеческой модой.

– Насколько долго? – встрепенулась я. Мысль о том, что теоретически ректору может быть сколько угодно лет отчего-то была крайне неприятна.

Так вот как может «складываться» непонятная до сих пор хронология его жизни! Вот откуда эти десять лет, проведенные в монастыре!

– Я хотел бы, чтобы ты всмотрелась в мою персону и угадала сама, сколько мне лет… – ответил ректор и запнулся на последнем слове. – Немного позже.

Я уловила недовольство в его тоне и проследила за его взглядом – он смотрел налево от нас, в сторону коридорной арки, подпертой с двух сторон роскошными, мраморными колоннами.

Ровно посередине между колоннами, придерживая в руках массивную папку, стояла грациозная брюнетка с высокой прической и в высокой же юбке-карандаш.

– Что ты здесь делаешь, Ольга? – резко спросил ректор. – Твой рабочий день закончился два часа назад.

Женщина переступила с ножки на ножку, эффектно выпятила крутое бедро и надула губки.

– Я думала, усердие ценится в вашем офисе, Демьян Олегович. Я заработалась – бухгалтерия отбирает много сил.

– Разрешаю тебе в следующий раз взять работу на дом. Или вовсе перенести ее на завтра. Иначе мне придется напомнить тебе, что это еще и мои личные апартаменты. А не только офис.

– Я поняла, Демьян Олегович, – женщина склонила голову – прям покорность во плоти! Однако я отчетливо увидела, какой обидой сверкнули ее глаза из-под длинной челки.

– Проходи, Елена, – не заметив того, чего мужчины чаще всего не замечают, Гордеев показал мне жестом вперед – туда, откуда Ольга только что вышла.

Стараясь не поднимать взгляд, я прошла мимо помощницы ректора, явственно ощутив захлестнувшую меня волну ненависти. И оказалась в нечто вроде приемной – просторной комнате, богато и со вкусом обставленной в том же стиле ретро. Прошитый ромбами кожаный диван для посетителей, огромный камин у стены, и повсюду, куда только глаз достигал – старинные, явно оригинальные картины в тяжелых рамах.

Я сразу же забыла про соперницу… тьфу-ты, помощницу ректора, озираясь в полнейшем изумлении. Искусствоведение не было моим коньком, и тем не менее, определить, что такая коллекция может стоить очень и очень дорого, смог бы даже полный профан.

Если, конечно, картины не подделки…

– Это же… – не договорив я чуть склонилась, впериваясь взглядом в подпись под портретом молодой девушки в восточном тюрбане. – Не может этого быть… Это же…

– Рембрандт, – подтвердил Гордеев. – Полностью уничтоженная в семнадцатом веке «Галатея Стамбульская». Не морщи лоб – ты о ней даже не слышала. Мой исследовательский центр восстановил ее из небытия при помощи рубиновой кислоты – жидкости, которую в ваших сказках условно окрестили «живой водой».

Я выпрямилась, переводя взгляд с ректора на картину и обратно, не зная, с чего начать расспрашивать – с Галатеи, исследовательского центра или живой воды?

– Всё расскажу потом, – обрубил он готовый излиться фонтан вопросов. – Не до этого сейчас. Идем.

Махнув мне рукой, он направился к двери над пустой стойкой для секретарши, над которой вилась живая, похожая на переливающуюся змею вывеска – «Директор Гордеев».

Не касаясь ручки, толкнул перед дверью воздух и удивительным образом отворил дверь перед собой – обе широкие створки из красного дерева.

С опаской, боясь, что дверь точно так же, без чьего-либо касания, закроется, я проскользнула за ним. И ахнула в голос, по ощущениям поняв, что узнаю этот интерьер – одинаковый во всех административных помещениях нашего университета!

Это же его ректорский офис! Тот самый, в котором никто и никогда из студентов так и не удосужился побывать.

Гордеев кивнул.

– Я вижу, что догадалась. Для удобства я использую один кабинет для обеих моих должностей – как ректор университета и как директор Сокрытого научно-исследовательского центра по восстановлению ценностей старины и прочих… артефактов. С одной стороны дверь в мои покои и кабинет директора, с другой – выход в университет. Ну, и пара порталов для гостей, в данный момент закрытых…

– Поэтому вы сюда никого не пускаете… – пробормотала я, снова озираясь.

Старинных картин тут не было, но все пустые стены были заставлены полками с древними фолиантами и артефактами явно магического назначения.

Ректор снова кивнул.

– Прослыть садистом, пытающим в своем кабинете студентов – гораздо легче, нежели «раздваиваться» на два кабинета в двух разных местах.

– Но… зачем? – я в недоумении развела руками. – Зачем вам вообще все это нужно? Вы ведь реально можете прийти в банк и приказать, чтобы вам отдали все деньги!

Я не могла понять, зачем ему одна работа, но две?! Это было что-то запредельное.

– Затем, что одна должность дополняет другую – с помощью корочки ректора я могу проникнуть в любой институт, в любой тайный архив и на любые раскопки, какие только пожелаю. Можно, конечно открывать все двери магией, но применение магических средств убеждения всегда привлекает внимание других нелюдей. Что крайне нежелательно, когда пытаешься завладеть какой-нибудь редкой ловушкой для призраков минус пятнадцатого века. А зачем в принципе работать – я тебе уже объяснил… Елена?

Я услышала свое имя только со второго раз – настолько была заворожена портретом, висящим над креслом господина ректора.

Изображена была женщина – немолодая, но и не очень старая, со светлыми волосами, убранными под странный убор, похожий на перья. Мягкое лицо ее словно светилось изнутри, руки придерживали покрывало, которое обвивалось вокруг ее тела, бедер, и, расширяясь за ее спиной, превращалось в нечто похожее на тропинку, потом дорогу... Та, в свою очередь, удалялась в перспективе и превращалась в туманный, горный серпантин.

Я даже не заметила, как подошла совсем близко, притягиваемая удивительным портретом. Опомнилась только, когда почувствовала руку на своем плече.

Обернулась, встретившись глазами с вновь пожелтевшими глазами ректора.

– Это… ваша родственница?

Он ухмыльнулся.

– Только родственников мне в моем кабинете и не хватало. Это Мариэтта Ордо – мифический персонаж Сокрытого Мира. Согласно легенде, она прошла за своим мужем всю дорогу от простой служанки до сильнейшей магессы, покроившей Олимп Мудрости.

И снова я не знала, с чего начинать спрашивать. Решила с простого.

– Магессы? Это еще что?