Между мной и тобой - Алина Ланская Страница 15

— «Между мной и тобой». Кир, откуда такое название для магазина секс-игрушек?

Дудкин как-то не вовремя решает проявить любопытство. Два письма от налоговой пришло: одно по новому магазину, другое по еще старым делам. Не первый раз, конечно, да и не последний, но такие вещи я предпочитаю решать сразу, не затягивать. За семь лет, что занимаюсь бизнесом, я четко понял: игнорирование вот таких «писем счастья» не лучшая практика.

Утренняя перепалка в «Орхидее» оставила неприятный осадок. Хотя с зеркалом получилось и правда забавно, до самого конца не был уверен, что получится. Как у Ала это происходит, мне непонятно, да и никто этого не понимает, включая Инку.

Майя… Фея с хитрой улыбкой. А ты придешь. По глазам твоим понял, что нужно тебе это чертово зеркало.

— Рыжий?! Кир? Ты уснул, что ли? — Дудкин бесцеремонно толкает меня в бок, за что тут же ловит «ответку».

— От витрины отойди, придурок. А то еще одну расколотишь. Пошли на улицу.

Киваю Ольге — в зал только что вошли два покупателя, молодая парочка, явно новички. Мнутся, но с жадным интересом пялятся на полку со старпонами. Работай, Оля, а мы с Алом здесь лишние.

Уличная прохлада не приносит облегчения. Мысленно я все еще в «Орхидее».

— Почему такое название, Кир? Что ты им хотел сказать?

Ал никак не унимается, а я таращусь на витрину. Во что ты играешь, девочка Майя?!

— Мозг включи, Дудкин, и сам догадаешься. Что находится между людьми?

— Что?

— Весь мой ассортимент, придурок, если его правильно использовать. Ладно, пошли, поговорим. У меня тоже дел до хрена.

Улица хоть и тихая, но пара забегаловок за углом неплохо поднимают выручку в рабочие дни — в обеденное время бывает не протолкнуться. Но сейчас, утром, посетителей немного.

— Двойной эспрессо! — Киваю хорошенькой девчонке за стойкой.

— Пирожные, сэндвичи? Наш фирменный завтрак?

— Завтрак — это мне. — Дудкин оттесняет меня в сторону. — Омлет с ветчиной, побольше помидор и сыра…

Голова по-прежнему раскалывается. Сейчас еще сильнее болит, чем с утра.

— Может, тебя кто-то сглазил? — Ал, как обычно, разговаривает с набитым ртом, а я думаю, не взять ли еще кофе. — Чем ночью занимался?

— Да как обычно.

— Может, все-таки тебя прокляли, а, Рыжий? Вот эта Майя точно могла. Красивая, но чувствуется: ведьма. Думаешь, придет к тебе за зеркалом? Оно у тебя вообще есть? Или наврал?

— Наврал… — Лениво оглядываю зал и натыкаюсь взглядом на знакомую телку. Леночка, секретарша пузатого босса с третьего этажа. Все та же узкая синяя юбка обтягивает аппетитные бедра, блузка, которую я с нее снимал. С утра уже воркует со своим дохляком. Трогательное постоянство — окучивала его до того, как я ее трахнул, окучивает и после.

— Ну ты и козел, Кир. У вас с ней что-то… — Дудкин заставляет оторвать взгляд от Ленки. — Ты же эту Майю чуть не сожрал глазами. Кстати, ей это имя не подходит. Не ее оно.

— Чего?

— Я говорю, что не по зубам тебе она. Как с картинки. Нереально красивая, но с норовом. Я таких побаиваюсь. Да и ты раньше тоже стороной таких обходил.

Да откуда ты знаешь, кого и как я обходил, придурок?!

— Письма прочитал? Что делать будем? Мне только геморроя с налоговой не хватает.

— Да обычные письма. — Ал, наконец, отодвинул от себя тарелку. — Им тоже свой план надо выполнять. Никакого ада, Кир. Ответы подготовлю, все данные сам возьму у бухгалтера. Не парься. Я, кстати, решил вернуться в «Гольдштейн», давно звали обратно, но твои дела, как и раньше, вести буду.

Я ждал этого с тех пор, как увидел Альберта вместе с моей сестрой в день свадьбы Любы Метелицы.

Несколько лет назад был у них роман, местами слишком бурный. Мирились и снова расставались постоянно. Даже я подустал. А потом разом как отрезало. Дудкин свалил обратно к себе в Волгоград, а Инка ушла в работу. И вот снова…

Значит, теперь вместе опять будут работать. Как вовремя.

— Инна знает?

— Догадывается. — Ал поправляет галстук на шее. — Она не в восторге, что мы снова каждый день будем видеться.

— Инна отказывается о тебе говорить. И мне это не нравится. Что у вас происходит?

— Пока и сам не знаю. Я люблю ее, Кир. Думал, что прошло, чисто воспоминания остались. Мы же полными идиотами тогда были.

— И сейчас остались. Но это хорошо, что ты рядом с ней будешь.

Наблюдаю, как Леночка, виляя задом, выходит из кофейни вместе со своим хахалем. Обернулась. Увидела меня. Да, малышка, а взгляд все такой же голодный. Плохо тебя трахают, очень плохо. Вечером опять прибежишь.

— Благословляешь?

Альберт удивляется, оно и понятно. Прежде я был не в особом восторге от их отношений. Но что делать, если других вариантов нет. А на придурка можно положиться, он и правда ее любит.

— Не совсем. Присматривай за ней, чтобы никаких мудаков не было. Одного тебя достаточно.

— Значит, Инке не показалось. — Дудкин блаженно улыбается. — Она напрягалась, что как только ты вернулся, начал проявлять братские чувства. Она, знаешь ли, научилась жить без тебя, пока ты шлялся непонятно где.

— И без тебя тоже.

Голова, на удивление, почти прошла, и думается уже легче. Альберт умудряется успешно сочетать в себе бытовую катастрофу, замашки фрика и феноменально умного юриста. Но главное — он не кинет.

Сам не знаю, как в тот же день не удалил это сообщение. И хорошо, что этого не сделал. Утром после свадьбы Метелицы, когда телки ушли — одна навсегда, а другая, чтобы вернуться вечером, — еще раз перечитал.

Протягиваю Дудкину свой мобильный.

— Вот эту хрень я получил в тот день, когда встретил вас с Инной на набережной.

— «Ты зря вернулся, Кир... — Ал на миг удивленно поднимает глаза, а потом продолжает читать эсэмэску: — Я отниму у тебя самое ценное. То, чем ты больше всего дорожишь в жизни».

— Наверняка чья-то дебильная шутка. Ничего за этот месяц со мной не случилось, но береженого… Дороже Инки у меня нет никого. До родителей не добраться, они далеко. Просто присматривай за ней…

— Думал, кто это? Вряд ли конкуренты. — Альберт с несвойственной ему осторожностью возвращает мне мобилу. — Скорее всего, кто-то из твоих девиц. Кто?

— Да кто угодно может быть. Но вряд ли Пиотровский, он такой херней заниматься не будет. У него другие методы — тихо, быстро и без предупреждения. Тут, да, скорее всего, личное.