Мой плен - Asti Brams Страница 15

— Открой рот, Юля. — Настойчиво велел он.

И я открыла. Робко, но не задумываясь, и словно поддаваясь какому-то инстинкту. Лишь закрыла глаза и позволила ему положить на мои губы теплую мякоть. Я взяла ее, слегка захватив его пальцы, и начала жадно жевать, утонув на мгновение в насыщенном, богатом вкусе пищи. Недаром говорят: голод — лучшая приправа. Но после блаженного мгновения, тягучей волной пришла горечь унижения, заставляя меня опомниться.

Я открыла глаза, осознавая, что стою на коленях и ем с рук этого бандита! Он тем временем со спокойным выражением лица, протягивал мне очередную порцию. От его настойчивого взгляда, я почти насильно открыла рот, принимая очередной кусочек. Почему почти? Потому что голод притупил чувства, отвечающие за гордость, пресек попытки контроля над собой и свел все к одному — мне нужно есть.

Мужчина терпеливо кормил меня, не обращая внимания на слезы, что периодически блестели в опущенных глазах, на неровные вдохи и на то, что я случайно касалась языком его пальцев. Как будто, так и должно быть…

Он отдал мне все до последнего кусочка. Затем вытер руку салфеткой и сдержанно произнес:

— Я хочу, чтобы здесь ты ценила то, что имеешь.

Поднявшись из-за стола, он не спеша прошел мимо моей фигуры на полу, и велел, направляясь к двери:

— А теперь, ложись спать.

***

Однажды мне сказали, что я маленькая девчонка с большим барабаном внутри, по которому нужно бить сильно, чтобы сподвигнуть к успеху. Я помню, если в детстве у меня что-то не получалось, я ужасно злилась, заходилась плачем, истерила, когда над душой стоял кто-нибудь из взрослых и требовал решения задачи. Можно было бы оставить эту затею, бросить задачки и пожалеть меня, но родители принципиально не делали этого. Время шло, я успокаивалась, тягостные мысли отходили на второй план, и возвращаясь к задаче я уже знала решение!

Раньше я бы этого не поняла, но сейчас понимаю, какую черту они вложили в меня. А может даже развили врожденное! Я шла по жизни с высеченной верой — для любой задачи есть решение.

Да, я росла единственной дочкой, в здоровой обстановке, неискушенная уличными пороками и плохими привычками. Но родители не баловали меня, как заведено у единственного ребенка в семье. Они смогли увидеть во мне все сильные качества и грамотно взрастить их! Я росла самостоятельной девочкой, уверенной в себе и всегда имела голову на плечах. Как же долго я не осознавала, что они были моими крыльями! Даже далеко оставались рядом и сейчас, когда я осталась без крыльев, я потеряла всякую уверенность в себе и все мои сильные стороны затаились где-то в уголках сознания.

Сейчас… я должна была переварить то, что произошло, чтобы решить самую тяжелую задачу своей жизни — конфликт с самой собой.

Мои ноги уже невыносимо затекли, а я все продолжала сидеть на полу, подавленная и опустошенная после его ухода. Из меня будто вытянули все силы, а все эмоции вывернули наизнанку. Находясь в каком-то коматозном состоянии, я смотрела в пространство пустыми глазами, снова и снова прокручивая каждую секунду этого вечера, чувствуя как гадкий, обволакивающий осадок заполняет мои внутренности. Гордость была стерта в порошок. Мысли были предателями, оправдывая мою слабость, за которую я теперь расплачиваюсь болезненным послевкусием. Но истина была такова — он принес мне на блюдечке свои правила, и я их послушно приняла!

Это осознание невыносимой тяжестью отозвалось в сердце, выбивая воздух из легких, и обжигая желчью внутренности. Как он, должно быть, упивался своей властью надо мной, наказывая таким низким способом! Как же хладнокровно он подавляет волю и топчет гордость, указывая мне на мое место. Не гнушается тянуть за самые низменные потребности и управляет, кидая то в кипяток, то в лед, на усмотрение своей избалованной фантазии.

Неуправляемая волна гнева вспышкой пронеслась внутри, и мне вдруг до боли захотелось кричать!.. От раздирающего возмущения, от безысходности и осознания своей полной беспомощности. Скорее всего я даже не столько привлекаю его физически, как удовлетворяю в роли жертвы!..

Внезапный ужас охватил меня от страшного осознания — это только начало! В следующий раз все может быть гораздо изощренней, гораздо болезненней. Сегодня было моральное насилие, а завтра может быть физическое! Это станет краем для моих сил, и окончательно меня сломает…

Я сглотнула, подкативший ком и растерянным взглядом прошлась по комнате. Господи, неужели больше ничего от меня не зависит?! Неужели я действительно настолько беспомощна?! Или все это только в моей голове, пропитанной страхом и подавляющим влиянием этих бандитов?

Мой лихорадочный взгляд в какой-то момент остановился. Я некоторое время смотрела в одну точку, давая возможность мелькнувшей мысли развиться и закрепиться в моем сознании. Она пугала меня своим смелым и рискованным направлением. Но в этом направлении я видела, возможно, единственный шанс и решила удержать этот порыв! Дать ему пустить корни в мой разум, мое существование и мою волю. Я дала себе обещание, что должна попробовать…

Пусть он думает, что я смирилась со своим положением. Пусть видит страх и покорность. Пусть считает меня слабой… Но внутри себя я должна оставаться сильной! Хранить надежды, культивировать то, что привили мне родители и верить, во что бы то ни стало верить! И когда придет время, я пойду на риск, я буду смелой! Только так я примирюсь с собой. Прощу слабость и поверю в то, что она была лишь попыткой выжить.

Чувствуя невероятный заряд от своего внутреннего бунта, я ощутила долю облегчения и вдохновения. Сделав вдох, я не спеша начала подниматься на ноги, но тут же ахнула — мышцы закололо током, гематома заныла от натяжения с нарастающей интенсивностью и я еле-еле встала на полусогнутых коленях.

Нет. Мне придется немного подождать и набраться сил. Хоть огонь и гнал меня осуществить задуманное, но я должна быть осторожной и должна быть в форме!

С трудом передвигая ноги, я прошла в ванную, чтобы умыться и вернувшись в комнату, сразу направилась к своей одежде, что валялась на полу. Я аккуратно сложила ее и спрятала в самый дальний угол комода. Затем без промедления направилась к кровати и залезла под одеяло, чувствуя свинцовую усталость и слабость. Я уснула, стоило мне коснуться подушки, и даже во сне берегла мысль о своем решении…

***

РУСЛАН

Он сидел за рабочим столом, откинувшись на спинку кресла и устремив напряженный взгляд в монитор. Мужчина просматривал записи, с камер наблюдения чувствуя странный отходняк еще с того момента как вышел от нее. Он даже не думал, что эта постановка так взбудоражит его, хотя шел туда с холодной головой, ради одной цели. И если бы не обстоятельства, он, конечно же, не стал бы испытывать на девчонке с неиспорченным опытом подобные методы. Вопреки распущенности его внутреннего хищника, Руслан не получал морального удовольствия от таких игр! По крайней мере, не в таком ключе. Поэтому с ней он соблюдал грань. Знал, в какой момент может перегнуть и не переходил черту. Упорно не считал нужным доводить до этого, даже ради задуманного.