Танго втроем - Ирина Шайлина Страница 15

Саша, настигая меня, толкнул в спину, когда я была уже на пороге. Я грохнулась вперёд, не успев даже выставить руки. Ударилась всей правой стороной тела, в голове загудело, несколько секунд я даже не чувствовала руку, не могла поднять её. Саша опустился на карточки передо мной. Он был одет, я голая. На террасе. Зато, наконец, вышла на улицу. Морем пахнет так, что крышу сносит, дышать - не надышаться.

– Что это? – спросил Саша.

– Шрамы, – спокойно ответила я.

Он провёл пальцем по внутренней стороне бедра. Отметины сровняло время, но все они были там. Неровные кружки, в каждом заключён кусочек боли и памяти. Навсегда. Я истлею и они со мной, я даже выводить их не буду. Они моё клеймо.

– Я вижу. Откуда они?

– Сашенька, – взмолилась я. – Чего ты хочешь, а? Анал, орал, порка? Наручники, подвешивание? Хочешь, я даже притворюсь, что тебя люблю. Только в душу не лезь, пожалуйста.

– Откуда? – повторил он.

Я посмотрела на него и поняла, что не отстанет. Что всю душу вынет, вытрясет, но не успокоится.

– Это сигареты, Сашенька. Когда горящую сигарету втыкают в кожу, получается такое вот пятно. А если воткнуть много раз, то мозаика. Если бы ты меньше пил, то заметил бы раньше.

– Кто?

Я приподнялась на руках, села. Посмотрела прямо в его глаза, которые были напротив моих. Светлые, предзакатное солнце отражается в них, словно мёд переливается. Красивые. Чужие. Улыбнулась. Потянулась к нему. Он попятился назад, словно испугался, трусишка, какой же он ещё ребёнок. Наглый, испорченный, избалованный. Ну что же, ребёнка всегда можно отвлечь красивой игрушкой. Саша снова подался назад, опрокинулся на спину, так как до этого сидел на корточках. Я провела рукой  по его руке. Коснулась языком ключицы. Скользнула по ней выше. И выключила мозг.

Тем летом, когда Даньке уже перевалило за два года и он с топотом носился по дому, подобно маленькому тайфуну, меня ждало два открытия. И оба ломали, выворачивали, ставили жизнь с ног на голову.

Первое случилось воскресным утром. Мы планировали спать подольше, Макс был дома, но Данька решил иначе. А его мощь Арина сдержать не могла. В итоге в начале восьмого он залез в нашу постель,  начал срывать с нас одеяло, вынуждая встать. Мы подчинились.  После завтрака Макс играл с сыном, я слышала их смех, доносившийся из гостиной. Аришка гладила Данькины вещи, я убирала со стола. По воскресеньям прислуга к нам не приходила. Телефон мужа лежал на столешнице, забытый и вроде как ненужный. Он стоял на беззвучном режиме, но его экран то и дело загорался. Не знаю, какой чёрт толкнул меня под руку, надоумил. Я взяла телефон, сняла блокировку, я не раз её видела. Раньше у меня и в мыслях не было залазить в его телефон. А тем утром…

То, что у моего мужа были другие женщины, ударило меня словно обухом по голове. Я прочитала несколько СМС, посмотрела фотографии, списки вызовов. Положила телефон на место. Села на стул. Осмыслить бы, да не думается. Ни одной дельной мысли в голове.

Максим подошёл сзади. Присел, обнял. Руки скользнули пол футболку. По животу, накрыли грудь.

– Арина с Даней собралась гулять. Может, доспим?

И улыбнулся в мою шею. А я не знала, как его теперь любить. Обнимать, целовать. Делать вид, что все как раньше.

– Голова болит, – ответила я. – Не сейчас.

Сбросила с себя его руки и ушла гулять вместе с ребёнком. Данька смеялся и норовил пробежаться по лужам, что остались после вчерашнего дождя. Наш пес, карликовый пудель, которого звали Бо, единственное, что умел говорить сын, когда щенка принесли в дом, носился вокруг нас с заливистым лаем. Вот вроде все, как прежде, и одновременно понимается, что изменилось. И я прекрасно осознавала, что, если хочу сохранить свой брак, мне придётся сделать вид, что я ничего не знаю. Но знание при мне, и как его нести дальше, неизвестно.

Той ночью у Даньки поднялась температура, я ушла спать в его комнату, вызвав удивление Арины, которая уверяла меня, что и сама прекрасно справится. А потом я стала поступать так все чаще и чаще. Во мне закипал протест, я не могла жить так, словно ничего не произошло.

Второе открытие тоже было не из приятных. Я влюбилась. Смешно и глупо. Замужняя женщина и молодая мать вдруг поняла, что такое любить. Хотя сейчас, с высоты своего опыта, я понимаю, что это была не любовь. Это была жажда любви. Я томилась в своей темнице, безудержно скупая все, что видела, пытаясь развлечь себя. Заводила одноразовых друзей. Но ничего не помогало.

И тогда появился он. Ввалился в наш дом поздним июльским вечером. Максим смеялся и жал ему руку, суетился, подгоняя меня накрывать стол. Илья, так звали его старого друга, последние годы прожил за границей. А теперь вернулся, имея большие деньги и желание их вкладывать. Он был таким же дельцом, как мой муж. И одновременно другим. Внимательным и чутким. Максим был полностью занят беседой, а Илья всегда одним глазом просматривал, как там я. Вдруг мне надо что-то подать, отодвинуть стул, если я встаю. Задавал мне вопросы, если чувствовал, что я затосковала. Тогда я ушла, не стала мешать мужчинам. Но Илья запомнился.

Он вложил свои деньги в бизнес Максима, став его полноценным партнёром. Они оба бурлили планами и мечтами. Говорили о миллиардах так, словно им любых денег было мало. Я не представляла, что нужно делать, чтобы потратить то, что уже есть, а они… Илья стал частым гостем в нашем доме. Я ловила на себе его задумчивые взгляды, и мне казалось, что он понимает, что такое быть ненужным, запертым неверным мужем в золотой клетке. Он был не таким, как остальные мужчины.

Не прошло и месяца, как я втрескалась по уши. И если я раньше не знала, как жить, то теперь и подавно. Сомнения терзали, разрывая душу надвое. Максим сразу стал далеким, чужим. Однажды, когда я сидела вечером одна и размышляла, что делать, чтобы заполнить пустой вечер, он приехал. Я открыла.

– Привет. А где Максим? Не могу до него дозвониться.

– Работает. Наверное.

Или спит с какой-нибудь более сексуальной и привлекательной девушкой, чем я. Но этого я не сказала. Предложила чаю, он согласился. Мы сидели и молчали, но молчать с ним было комфортно. Молчание не тяготило, не давило невыносимым грузом.

– А где Данька?

– У бабушки.

После того как на свет появился Данька, у меня появилась свекровь. Ранее я её не интересовала. Хотя сейчас тоже. Её интересовал один внук.

– Наверное, тебе не просто, – сказал, подумав Илья. – Я так жил за границей. Все есть. Деньги, возможности. И одновременно понимаешь, что ни одного близкого тебе человека рядом. Даже дома на улицах и те чужие. Что совсем один. Я терпел, сколько мог. И вернулся. Конечно, одиночество мучает и здесь, но в родном городе легче.

Он меня понимал! Это было удивительно и прекрасно. А на прощание задержал мою руку в своей. Я даже с трепетом и страхом думала, что он меня поцелует. Это было и боязно и волнительно. Но к счастью, этого не произошло. Не сегодня…