Дверь в подвал - Триша Вольф Страница 15

Люк.

Жюль была прекрасна. Молодая, энергичная и красивая. Не только снаружи: она обладала внутренней чистотой, которую буквально излучала. И невинностью, наполняющей твою душу верой в ангелов.

Вот что привлекло их к ней.

Зло, как едкая смола. Вязкая жидкость липнет к своей жертве, темнея и затвердевая. Она стекает по костям, пропитывая поры. Подобно разрушительному процессу дистилляции, выделяющему чистый материал, очищенный от примесей, зло - это чистая форма его самого - поглощающая, пожирающая. И разрушающая.

Прижавшись спиной к бетонной стене, я позволил твердой прохладе умерить мой гнев. В моей ладони буквально тонет этот крошечный амулет-сердечко. И меня охватывает утешение. Словно я заполучил частичку нее… даже если она ничтожна мала.

Я видел полное уничтожение прекрасного собственными глазами. Ее красивое лицо было покрыто синяками, на коже запеклась кровь. Ее тело распухло настолько, что я не мог ее опознать. Она была осквернена и изуродована до такой степени, что судмедэксперт отвел глаза – зрелище было слишком ужасным даже для привычного к виду насилия медика.

Я знаю, на что способно зло. Та смоляная порочность, которая пронизывает самые чистые души, лишая их самого прекрасного в этом мире и оставляя после себя поруганную смертельную пустошь и кровавое месиво.

Некоторые люди познают теневую сторону бытия, и их жизнь разрывается на части сокрушительной реальностью того, на что этот мир действительно способен, и они погружаются в бесконечную скорбь. Они становятся озлобленными и язвительными. Посещают сеансы психолога. Становятся свидетелями человеческой казни. А затем двигаются дальше.

В то время как других, таких как я, ждет самоуничтожение под невыносимой тяжестью той же разрушительной силы.

Они никогда не возвращаются к нормальной жизни.

Мы превращаемся в руины. То же тело, тот же храм, но внутри он давно мертв и опустошен.

Это зло меняет тебя. Как только ты посмотришь в его глаза и слегка прикоснешься к этой заразной хвори, твою душу начинает выкручивать, полностью уничтожая тебя. В жилах стынет кровь.

Мои крики и пламенные мольбы о справедливости и правосудии, обращенные к небесам, стали бессмысленными в тот самый день, когда я увидел, как мою маленькую сестру опускают в землю.

В тот день я рухнул на колени и поклялся отомстить.

Ты можешь справиться с горем, ты можешь попытаться двигаться вперед... но если в тебе ничего не осталось живого, то вместо этого ты строишь надежный подвал для своих демонов.

Я вешаю подвеску на гвоздь и провожу большим пальцем по серебряному сердцу, прежде чем схватить кувалду. Тяжело дыша, я замахиваюсь и со всей силы бью, выплескивая всю клокочущую во мне агрессию. И выбрасываю из головы образ полуобнаженной Макенны.

Когда, обессилив, я превращаюсь просто в кучу потрепанных конечностей, рухнув на холодный пол и бросив тяжелый инструмент в ноги, я втягиваю холодный воздух, чтобы наполнить пылающие легкие, и вытираю пот с лица.

Она у меня в долгу.

Эта мысль всплывает на поверхность моего опустошенного сознания. Ясный проблеск, вспыхивающий во тьме этой долбаной ситуации.

Макенна Дэвис - наживка на крючке.

Я открываю дверь в подвал, и пронзительная боль, раздирающая плоть, простреливает мою ногу.

Мое колено подгибается, из горла вырывается дикий рев, когда она снова нападает. Я пригибаюсь ниже к полу, и моя голова - легкая мишень даже для такой миниатюрной девушки. Мельком я успеваю увидеть ее дикие и безумные глаза, прежде чем она наносит удар по моей голове.

Перед глазами темнеет.

- Я убью тебя, - ее угрожающий пронзительный вскрик вызывает даже большее раздражение, чем физическая боль.

Высоко подняв над головой, она сжимает в руках вырванный железнодорожный шип, ее грудь вздымается, когда она решается на отчаянный бросок. Упираясь ладонью в пол, другой рукой я перехватываю шип. Наши глаза встречаются.

- Отпусти, - в моем голосе тихое предупреждение

Она крепче сжимает оружие побелевшими пальцами, ярко выделяющимися на фоне ржавого железа. Ботинком опираясь о мое бедро, она отталкивается, пытаясь вырвать оружие.

Вот и все. Я встаю и резко дергаю шип на себя. Ее крошечное тело врезается в мой бок, словно в кирпичную стену. Она отскакивает и приземляется задницей на пол прямо передо мной.

Я двигаюсь в ее сторону, и она дергается, отползая назад.

Проклятье. Я прижимаю ладонь к голове, зажмурив глаза от пульсирующей боли, отбрасываю шип в сторону. Он с громким звоном ударяется о бетон. Прежде чем пылающий во мне гнев успокаивается, я делаю несколько шагов, чтобы справиться с пламенем, обжигающим болью мой череп.

- Именно о такой глупости я тебя предупреждал, - чувствуя себя немного спокойнее, я поворачиваюсь и смотрю на нее. Прикрыв лицо ладонями, она сидит, привалившись спиной к стене. - О, прекрати это. Ты же не какая-нибудь испуганная девица. Вставай, мать твою.