Он тебя проспорил - Лана Пиратова Страница 14

Устроить это не составило труда — небольшая сумма одному из кураторов и им действительно понадобился Антон.

Так я был спокоен, что они с Лисовой не увидятся.

Боялся ли я, что она все расскажет ему? Нет. Потому что Антон поверит мне, а не ей. Он и так часто шутил, что Лисова чувствует, что я плохо к ней отношусь, и просил меня быть с ней помягче. Если бы он только знал мое реальное к ней отношение…

Я оттягивал их встречу, потому что мне было тяжело думать, что ее будет касаться кто-то другой. После того, что было между нами. Теперь я не хотел ни с кем делить ее.

Хотя прекрасно понимал, что это невозможно. Зная Антона.

Ну, хотя бы несколько дней.

Мой прилет в Москву совпал с первым рабочим днем после новогодних каникул. Настроение было паршивое. Все раздражало.

Особенно Лисова, которая сидела за своим столом, согнувшись так, что ее не было видно за компьютером. Я заходил к ним в кабинет несколько раз. Мне хотелось взглянуть ей в глаза. Но она упорно пряталась от меня.

Плюнув на все, решаю пойти и напиться где-нибудь в баре. В последнее время только в таком состоянии чувствую себя более-менее нормально.

И вот, когда я уже встаю с кресла, чтобы направиться к двери, раздается голос секретаря по селектору:

— К Вам Елизавета Лисова. Говорит, что срочно.

— Пусть войдет, — не медлю ни минуты.

Сама идет. Интересно, с чем. Сейчас опять будет дуть губки и грозиться все рассказать Антону? Или, может, ей понравилось и захочет повторения? Усмехаюсь, хотя понимаю, что это все бред.

Раздается несмелый стук в дверь и входит Лисова. Не глядя на меня, подходит к столу и кладет какую-то бумажку.

— А здороваться не учили при входе в кабинет к начальнику? — строго спрашиваю я.

— Подпишите, — говорит упрямо, не поднимая взгляда.

— Лисова, — с удовольствием наблюдаю за тем, как ей неуютно у меня в кабинете. Ей же неуютно, я это прекрасно вижу и чувствую. — Что это?

— Заявление, — делает паузу. — Об увольнении. В отделе по работе с персоналом сказали, что Вы должны подписать.

Вот это поворот! Уволиться вздумала. Чтобы спокойно трахаться с Антоном. Чтобы я не мешал.

Встаю с кресла и обхожу стол, но к Лисовой не подхожу. Беру со стола эту бумажку, комкаю одной рукой и точным броском отправляю в урну.

Лисова, наконец, поднимает на меня взгляд. И я сразу же ощущаю всю силу ненависти, испытываемой ко мне. Но мне это даже нравится. Мне будет так легче реализовать свой план. Пусть ненавидит. И пусть знает, что это не предел ее ненависти.

Ох, Лисова, если бы ты знала, что тебя ждет… Наверное, ты бы бежала отсюда, забыв все эти формальности с заявлением, одобрением и прочей…

Но ты все хочешь делать по правилам. Хорошо.

— Лисова, — говорю, склонив голову и сделав виноватое лицо, — я хочу попросить у Вас прощения. За произошедшее пару дней назад. То, что я совершил, ужасно. Этого больше не повторится.

Она пристально смотрит на меня. Наверное, пытается понять, притворяюсь я или искренен с ней. Эх, Лисова, с тобой я искренен лишь в одном — в том, что хочу трахнуть тебя.

— Мне кажется, мы не сможем вместе работать, Арман, — заявляет, но я чувствую сомнение в ее голосе.

Я знаю, что ей нужна эта работа. Знаю про мать и ее положение. У нее нет выбора. Просто надо ее немного подтолкнуть к правильному решению.

— Я повторяю, — говорю серьезно, — этого больше не повторится. И мне очень жаль. Правда, я не совсем помню, что именно произошло… Я был пьян. Вы же видели. Так?

— Ну да, — несмело отвечает Лисова.

— Ну вот. Если хотите, я сам все расскажу Антону.

— Правда? — смотрит недоверчиво.

— Конечно. Расскажу ему, как только увижусь лично. Хорошо?

Кивает.

— Инцидент исчерпан?

Молчит. Еще сомневается. У меня есть еще один аргумент.

— Лисова, Ваше увольнение плохо скажется на подготовке к тендеру. Вас же назначили руководителем. И Вы знаете, как этот тендер важен для Антона. А такое внезапное увольнение руководителя ставит под угрозу срыва наше участие в тендере. Вы же не хотите разочаровать Антона? Он же доверился Вам…

Закусывает губу. Представляю, какая внутренняя борьба идет сейчас в этот хрупком теле. Ну же, Лисова, решайся. Хотя о чем это я? Все уже решено за тебя. Без тебя.

— Хорошо, — наконец, произносит. — Ради Антона. И Вы ему все расскажете.

— Да! Все, что помню. Поверьте, Лисова, я искренне сожалею о случившемся и переживаю за Антона.

Она опять недоверчиво смотрит на меня. Похоже, я переигрываю.

— Так, все, — произношу уже жестко и возвращаюсь за стол. — Идите работайте. У меня нет времени.

Как только дверь за ней захлопывается, набираю Антона.