Наши границы - Джули Дейс Страница 13

– Грейс, – шепнула Донна. Её щеки пылали, а взгляд был робкий.

– Что? – не отвлекаясь от тяги к ногам корпусом, спросила я.

– У нашего тренера стояк, – безумно тихо сказала Донна.

Я проследила за её взглядом, направленным на горячего придурка. У него и впрямь стояк, который он тщательно пытается скрыть книжкой с нашими именами.

– Боже, Донна, какого хрена ты смотришь на его член?

– Эй, это не я смотрю. Это он на меня смотрит. И у него встал на тебя, Грейс.

– Что?! – ахнула громче положенного, чем привлекла к себе внимание некоторых девочек.

– Он смотрит всю разминку только на тебя, – хихикнула Донна.

Что-то внутри меня ликовало, но я лишь закатила глаза и издала рвотный звук. Склонив тело к ногам, я постаралась выделить грудь, которую закрывал коротенький топ. Поднявшись с земли в вертикальное положение, я повторила упражнение, которым занималась изначально.

Поиграем, придурок.

Повернувшись боком, я ещё раз выгнулась и склонилась корпусом к ногам, потянувшись ладонями к траве. Сейчас я уже чувствовала на себе тяжелый взгляд, и честное слово, мне хотелось хихикать, словно какой-то малолетней девочке, на которую смотрит мальчик.

– Заканчиваем, – раздался довольно резкий и громкий хлопок ладоней, из-за чего я еле сдержала смешок.

В каком месте он заканчивает?

Повернув голову к Донне, давящейся смехом, который рвался наружу в виде слёз, я и сама еле удерживалась от подобного рода занятия. Искоса я заметила, как одной рукой придурок потёр лоб, видимо, от пота.

– Это было что-то, – прыскала Донна.

– Ты о чём? – свела я брови, создавая непонимающий и непринуждённый вид.

– Хорошее шоу, Грейс, – проворковала она, сквозь слёзы, которые смахивала с лица.

– Было весело, – сдалась я и захихикала следом, – у тебя есть вода?

– Только не говори, что ты хочешь вылить её себе на голову и грудь.

– Нет, всего лишь попить, вчерашняя вечеринка прошла на славу, и сегодня я поклялась больше не пить. Снова.

Кивнув головой, Донна сделала несколько шагов и подняла одну из бутылочек, покоящихся на траве, которую следом вручила мне. Несмотря на то, что знаем мы друг друга буквально сутки – по её лицу я видела, что веры мне не было. Донна точно уверена, что я не просто сделаю глоток. Что ж, она права.

Послав ей хитрую улыбку, которую она сразу поняла и раскусила, я поднесла бутылочку к лицу и сделала хороший глоток, из-за которого вода проскользнула мимо рта и закапала на грудь. С нужной стороны, до уха донеслись покашливания от человека, для которого и было устроено сие шоу. Вернув бутылочку Донне с ликующим лицом, я смахнула остатки капель с груди и подняла глаза в сторону тренера, вопросительно выгнув бровь, потому что тёмные глаза смотрели прямо на меня.

Ты проиграл, придурок.

Из-за выражения моего лица, наилюбимейший тренер вновь вернул маску безразличия и хладнокровность на лицо, вдруг проявив интерес к девочкам, спрашивая их о положениях на поле, которые они занимали в школе. Теперь я точно убеждена, что картина в раздевалке ему понравилась, как и моё миленькое шоу сегодня. Его нижний дружок выдаёт его с потрохами.

После тренировки, которую устроил для нас Диего, все хотели выплюнуть лёгкие на землю, кроме, конечно, меня. Я люблю подобные нагрузки, потому что сама никогда не давала спуску команде.

Главное не победа, а участие?

Засуньте это выражение себе в задницу. В данном случае, для меня существует только победа. Спорт – это то, где я легко побеждаю, потому что реальная жизнь мне не предоставляет таких шансов. Скорей всего, родители тоже руководствуются подобным правилом, применяя его на мне.

Найдя кабинет с холстами и красками, я взяла нужные для себя предметы и направилась на поле, где была максимум полчаса назад. Даже несмотря на выброшенные эмоции на поле, а именно те, которые заставляет меня испытывать хренов Фуэнтес, я чувствую не полную опустошённость, и для этого у меня есть выход в виде красок.

Пустота и городской шум – вот моя идеальная мелодия, но ещё идеальней та, что я включу в наушниках. Вставив пару белых капель в уши, я нашла песню подстать настроению Paramore – Misery Business и поудобней разместилась на траве, сложив ноги по-турецки, куда положила свеженький холст. На самом деле, сидеть под эту песню мне абсолютно не хотелось, но, если я начну прыгать по полю размахивая головой и выкрикивая текст песни, находясь в наушниках – меня сочтут за психически-неуравновешенную.

Первый взмах кистью с красной краской, которая олицетворяет сегодняшний день: такой же броский и через чур яркий, режущий глаза. Из-за Фуэнтеса, мне совершенно не хотелось выводить нежные линии кистью, мне хотелось швырять ею, и желательно в лицо чёртого горячего тренера. Пусть катится прямиком в ад.

Надавив на кисть с такой силой, из-за которой холст чуть ли не порвался, а кисть не сломалась – по правую руку от меня возник никто иной, как творец моего дерьмового настроения после тренировки.

– Что за мазня? – выгнул он бровь, нависая надо мной. И чёрт побрал, потому что моё лицо было практически на уровне его паха.

– Убери от моего лица свой член, придурок, – наиграно поморщилась я, – и это называется абстрактный экспрессионизм, а не мазня. Мазня – это то, что ты чертишь на своём листочке в виде тактического плана на игру.

– Прибереги свои коготки, Грейси, – сухо ответил он, на что я скривилась в лице, которое стало пунцовым и ледяным. Так меня называют родители.

Грейси.

Хренова Грейси осталась в Лондоне. Засуньте её куда подальше и несколько раз прокрутите против часовой стрелки. Даже собачью кличку, данную мне Аланом в виде Гри – я люблю больше, чем сраную Грейси. Это придурок начал рыть яму, которую я залила бетоном, железом и свинцом в одной смеси.

– Гри! – послышался голос моего лучшего друга, в сторону которого тут же завернули свои головы я и Диего.

Чувство стыда окатило меня ледяной водой. Вчера я пошла за содовой и чем-то для себя, так и на вернувшись назад. Зная Алана, друг наверняка изморочил свою голову в догадках и поисках меня, пока я отжигала с чертовым тренером, член которого так и продолжает находиться на уровне моих глаз. И провалиться мне под землю, если ночью он побывал во мне.

– Твою мать, Гри, тебя где носило? – вздохнул Алан, когда подбежал ко мне и резко поднял за руку, привлекая в тёплые объятия, – я чуть ли голову не сломал. Ты вообще знаешь, что такое мобильник?

– Спроси у сучки, которая изволила окунуть моё платье в ядерной смеси, которую влили в её стаканчик, – первый раз соврала я другу, точней, сказала правду, но не всю.

– Здравствуйте, – сказал Алан, обратившись к тренеру, стоящему рядом с мрачной миной на лице и горящими толи яростью, толи пустотой глазами.