Осирис - Ксавьера Холландер Страница 12

Она дрожала, отчаянно обняв его, и чувствоваларуки, которые касались ее упругих молодых грудей. Потом эти руки сняли с неетрусики. Он не был грубым и вел себя как мужчина с многолетним опытом, которыйполучал от женщины все, что хотел. Она во что бы то ни стало хотела ему понравитьсяи была готова на все. Когда он скользнул между ее ног и сильным толчком вошел внее, она почувствовала боль, но было уже поздно что-либо изменить. Ведь онахотела принадлежать Рексу. После этого все будет по-другому. И это свяжет ихнавсегда, навсегда! Боль утихла, и она наслаждалась его ласками, полностьюподчиняясь ему. Его толчки становились длительнее, дыхание учащалось. Потом онвдруг вскрикнул – и затих. Все кончилось.

Он тихо лежал рядом.

– Ты в порядке? – с беспокойством спросилаона.

– Все хорошо, дорогая.

– Как я тебе? – спросила она. – Это было так,как ты хотел?

Он поцеловал ее.

– Ты очаровательна, моя маленькая Сандра.

Несмотря на угрозы матери, Сандра вернуласьдомой.

Но была это уже другая Сандра. Она каждыйвечер ходила к Рексу, но не оставалась ночевать у него. Она мечтала переехать кнему. Он сказал, что миссис Макдональд не разрешит. Тогда она стала оставатьсяна ночь, ведя себя по возможности тихо. Ранним утром Сандра незаметно уходилачерез черный ход.

Целыми днями он куда-то ездил на машине.Иногда она приходила к нему и ждала его. В один из таких вечеров она нашла наполке странной формы ящик. Открыла его и обнаружила саксофон. В этот моментвошел Рекс. Он недовольно наморщил лоб, но все же поцеловал ее.

– Что это? – спросила она. – Ты музыкант?

Он замялся.

– Нет, иногда играю для собственногоудовольствия.

– Пожалуйста, сыграй мне, – просила она.

Он отказался. Сказал, что помешает другимжильцам. Говорил об этом раздраженно и нетерпеливо. Сандра с тех пор больше неупоминала о саксофоне.

Ее любовная история, о которой Сандра думалакак о своей вечной судьбе, оборвалась через шесть недель. Без какого-либопредупреждения. Ночью они занимались любовью. Она удовлетворяла все егожелания. Никогда не заботилась о том, удовлетворена ли она сама. Главное, чтобыРекс был счастлив. В половине двенадцатого она попрощалась с ним и пошла домой.

На следующим день она опять пошла к нему. Наней была прозрачная блузка, которая должна была понравиться Рексу.

Она спешила наверх, в его комнату. Вдругхозяйка встала на ее пути, скрестив руки на своей мощной груди и враждебнорассматривая гостью. Ее взгляд не сулил ничего хорошего.

– Вы собрались навестить своего любовника – инапрасно! Его здесь больше нет.

– Вы хотите сказать, что он задержался наработе, – поправила ее Сандра.

Миссис Макдональд насмешливо скривила рот.

– Вы это называете работой? Всю свою жизнь онничего не делал, предпочитал обворовывать таких честных людей, как я, ииспользовать разных глупых девчонок.

– Вы ошибаетесь. Пожалуйста, впустите меня.

Сердце Сандры бешено колотилось, от страхаперехватило дыхание: «Нет, этого не может быть!»

– Убедитесь сами…

Миссис Макдональд шла впереди. Комнатавыглядела нежилой. Рекс забрал свою одежду, маленький двухкассетный магнитофон,туалетные принадлежности. Все! Кроме одного – на столе лежал футляр ссаксофоном. Сандра понурила голову и долго стояла как вкопанная.

– Он уехал на машине?

– На машине? Откуда у него машина! Он ее бралнапрокат… по украденной визитной карточке. Что касается этого, – сказала миссисМакдональд, указывая на саксофон, – то он попросту не успел забрать с собой. Даи к чему ему такая дешевка…

Сандра пошла домой и заперлась в своейкомнате. Вскоре к ним пришли полицейские, и она отвечала на их вопросы. Молодойсержант был полон сочувствия к ней, быстро сообразив, что эта девушка – жертва,но не сообщница. Она полиции ничем не могла помочь. Сандра была так ослепленалюбовью к Рексу, что принимала все, что он говорил, на веру. Оказалось, Рекс –квартирный вор. Наверное, и саксофон попал к нему после кражи. В полиции всписке предметов, которые были украдены в последнее время, саксофон не значился.Сержант почему-то согласился отдать его Сандре.

Злорадный триумф в глазах матери былневыносим. Сандра сняла комнату и ушла из дому. Она как раз окончила школу ипринялась искать работу. Случайно оказалась в любительском ансамбле и вскоренаучилась играть на своем саксофоне. Пела и сама аккомпанировала своим зонгам.Ее заметили, и однажды Билл Обен позвал в свой «Блю Сирен».

Как давно это было! Она смотрела на Дональдакак бы со стороны. Достаточно ли он уже взрослый?.. Или еще такой незрелый,какой была я, когда сходилась с Рексом? Нет сомнений, он любит ее. Правда,очень нервный и подвержен настроениям. Его имя появлялось во всех английскихгазетах, его сравнивали с величайшими футбольными звездами. А слава вносит вжизнь изменения. Возможно, это и выводит его из равновесия. Через полчасаполета затрещал репродуктор: – Говорит командир корабля. Должен оповестить, чтонаш самолет захватили вооруженные люди. Один из них держит пистолет у моеговиска. Он говорит, что при малейшем сопротивлении убьет пилотов и меня ивзорвет самолет. Полагаю, он не шутит.

После небольшой паузы продолжил другой голос:

– Пожалуйста, будьте благоразумны, не делайтеиз себя героев. Мы не будем никого трогать, если вы не будете сопротивляться.Оставайтесь на своих местах! С вами ничего не произойдет. О`кей, все будет, какбыло. Зулейка, смени меня.

Мужской голос еще говорил, когда «студенты» и«служащие строительной фирмы» встали и начали ходить взад и вперед, чтобыубедиться, что указания их руководителя выполняются. Леве потерял дар речи,увидев, как одна из «лесбиянок» присоединилась к мужчинам. Другая, вероятноЗулейка, проследовала в первый класс.

Руководитель террористов держал тяжелыйпистолет направленным на пилотов. Зулейка вошла в кабину, бросила беглый взглядна радарный экран и дала пилоту короткие указания:

– Измените курс. Не пытайтесь меня обмануть, ятоже опытный пилот. Вижу все! Я проломлю вам череп, если не будетепридерживаться моих указаний.

– Знаете ли вы, что вы делаете? – закричалкомандир корабля. Это был коренастый человек лет пятидесяти, который много летработал в Британской авиакомпании. Захват самолета он воспринял как личноеоскорбление.