Звериная любовь - Таис Буше Страница 11

Я затрясла головой — нет, это я тебя напугала. Опять напугала своими реакициями. пять минут назад строила из фем фаталь, а сейчас трясусь как осиновый лист. Ну сколько можно! Это же Ониксим. А его Пара.

— Поцелуй меня, — прошептала я и зачем-то добавила, — пожалуйста.

Будто мой Ониксим без этого «пожалуйста» откажется. Я же все чувствовала. Все! Всю его тягу и любовь ко мне.

Он и поцеловал. Прошелся нежно по губам своими, обветренными и жесткими, а следом очертил кончиком языка контур моих губ. Он не спешил жадно накидываться. Ласкал так, что у меня от тока крови и желания уши заложило. Он нежно втянул мою нижнюю губу в свой рот, провел языком по внутренней стороне, наслаждаясь бархатистостью кожи, а потом ласково раздвинул им зубы и углубил поцелуй.

Не накинулся, не присвоил, не доминировал, а нежил и ласкал так, как может только безумно влюбленный мужчина. Или, может быть, как раз не мужчина, а вервольф.

Я обняла Ониксима, прижалась плотнее, совершенно забыв, что мы в сидим машине неизвестно где. Я не отпускала, не позволяла ему отстраниться, прервать эту сладость. Сейчас, именно сейчас я хотела принадлежать Зверю, что выбрал меня.

Но Ониксим разорвал поцелуй, уткнувшись мне лбом в плечо. Он тяжело дышал, и я понимала — сдерживается из последних сил.

— Ты точно этого хочешь? — вдруг спросил Ониксим.

— Как и ты, — ответила, чтобы он понимал, что я не передумала.

— Я отвезу тебя в свое логово. Хотел подождать до Ритуала, но не выдержу. Никак не дотяну. Прости меня.

— За что ты просишь прощение! — вдруг вспылила я. — Я тоже не выдержу и не дотерплю! Я не китайская ваза и не невинный цветок, чтобы...

Укус шеи стал неожиданностью, и я вскрикнула, схватившись рукой за ужаленное место.

— За что? — обиделась я.

— За то, что храбришься, — вдруг слишком серьезно ответил Ониксим. — Ты и есть для меня «китайская ваза и невинный цветок». Хрупкая, нежная и бесценная, Ярослава. Не забывай — я волк. Мое чутье не обмануть. Как и мои инстинкты. И сейчас в тебе больше авантюризма, чем желания женщины.

Меня задел этот вывод. Будто я какая-то молоденькая девица, которая жаждет побыстрее лишиться девственницы, чтобы что-то кому-то доказать. Но Ониксим не дал мне обидеться, снова втянув в глубокий поцелуй.

— Ну вот, — отстранился Ониксим, проведя шершавыми подушечками пальцев по моей щеке, — теперь ты на меня злишься.

— Я хочу тебя, — и правда разозлилась я. Эти слова дались мне непросто. Губы дрожали, но я понимала — если отступлю сейчас, то Ониксим ко мне не подступиться до Ритуала, заставляя Зверя терпеть. И сходить с ума. Моя рука метнулась к его лицу, и я провела пальцами по губам, ощущая под ними улыбку. — Ты смеешься надо...

Но мое возмущение опять утонуло в поцелуе. В этот раз он был грубый, жадный, собственнический. Ониксим показал мне желания Зверя, отпустил слегка поводок, и волк рванулся ко мне.

А я к нему. Я сама как сумасшедшая вжалась в Ониксима, зарычала ему в губы и залезла на колени, не прерывая поцелуя. Меня словно накрыло волной, потащило на самое темное дно, сдирая с тела эту ненужную одежду, что мешала чувствовать жар от любимого. Я целовала Оникисима неистово, слово не он был оборотнем, а я — волчицей, нашедшей свою Пару.

И опять Оникисим разорвал поцелуй. Тяжело дыша, он не двигался, наверное, с минуту, крепко зафикисировав меня в своих руках. А я лежала на его груди, слушала гулкий и мощный стук чужого сердца и сама пыталась прийти в себя.

— Беру свои слова обратно. Желание в тебе не женское, а волчье, — выдохнул Оникисим. Видимо он, как и я, совсем не ожидал такого напора. Потом нехотя вернул меня на пассажирское место, пристегнул, поцеловал в висок и сказал:

— Надо поторопиться. Ехать несколько часов. Мое логово находится в Карелии.