Хасиб и царица змей - Шахразада Страница 10

– Удивительно, – пробормотал Саддам. – Я не знал, что эти подданные Царицы вырастают до таких огромных размеров!

– Чему ты удивляешься, учитель? Я видел такую огромную змею возле отцовской мастерской, когда был еще совсем малышом…

– Ты видел такую змею? – с изумлением и страхом переспросил Саддам.

– Ну да, учитель. Вот такую же, как эта, только чуть темнее. Она… – Тут Хасиб замялся. О да, никому не хочется признаваться в том, что его что-то испугало. Но все же через миг продолжил: – …Она испугала меня, вот точно так же встав прямо перед моим лицом из темноты.

– Удивительно, малыш. Но не бросилась, да?

– Не бросилась. Она мгновение посмотрела мне прямо в глаза, а потом сгинула. Я даже не сразу понял, куда она девалась, да и была ли вовсе.

– Так, значит, Царица оставила здесь своих соглядатаев… Сколько уж лет прошло, но это порождение Иблиса Проклятого не желает сдаваться, не желает проигрывать в нашей с ним вечной схватке…

– О чем ты, почтенный Саддам?

– О нет, малыш, все в порядке. Это просто мысли вслух. А что было с тобой потом? После того как перед тобой встала кобра?

Хасиб пожал плечами.

– Да особенного ничего и не было, учитель. Вот разве что…

– Что же? – С жадным любопытством учитель впился взглядом в лицо мальчика.

– Меня теперь боятся все звери… И щенки, и коты, и даже наша коза…

– Боятся, говоришь?.. Как удивительно. Какой странный дар! И за что?

– Дар, учитель?

– Да, мальчик мой. То чудовище, которое напугало тебя…

– Учитель… – Хасиб покраснел.

– Прости, мальчик, я говорил слишком громко. Так вот, то чудовище, которое видел ты… Эта была рабыня самого удивительного и коварного из порождений Иблиса Проклятого – Царицы змей. Так вот, эта рабыня зачем-то подарила тебе такую странную особенность – тебя теперь действительно боятся все животные. Точно так же, как почти все животные боятся змей. Но вот зачем она это сделала, я понять не могу.

– Учитель, но мне вовсе не нужен был этот дар!

– Мальчик, дары Царицы змей чаще всего весьма опасны, а порой просто грозят смертью их невольному обладателю.

Хасибу стало не по себе. Более того, он вновь окунулся в воспоминания о том вечере, когда чудовище взглянуло прямо в его глаза.

И словно в ответ на эти воспоминания, смолкла немудреная песенка дудочки. Скрылась в старой корзине и чудовищная змея, плясавшая под эту мелодию. А в руках заклинателя появилось другое чудовище. Огромная змея толщиной с тонкое бревно и длиной в добрый десяток локтей, ярко-желтая, с пестрым коричневым узором обвила плечи и шею заклинателя. Голова твари покачивалась рядом с землей с одной стороны, а хвост волочился по земле с другой стороны тела иссушенного странствиями чародея.

– Какое страшилище! – прошептал Хасиб. – Если эта змея настолько длиннее той, что прячется в корзине, насколько же она опаснее!

Саддам засмеялся.

– О нет, мой друг! Это просто сетчатый питон. Но он куда безобиднее пляшущей кобры – ведь у него нет ядовитых зубов. Опасность он представляет для мышей или мелких птичек…

– Питон… – пробормотал Хасиб, пробуя на вкус новое слово. – Кошмарище…

И как ни испугала Хасиба эта яркая змея, но мальчик не мог оторвать глаз от огромного пестрого тела и крошечной плоской треугольной головки, что покачивалась почти у пяток укротителя. Внезапно змея зашевелилась, пытаясь, должно быть, уютнее устроиться на костлявых плечах факира и стала поднимать голову.

И тут почтенный Саддам сам смог увидеть то чудо, о котором только что услышал от Хасиба. Питон скользнул головой по отставленной в сторону руке заклинателя и поднялся так, что его глаза оказались прямо напротив глаз мальчика. Мгновение он смотрел Хасибу в лицо, а потом более чем проворно начал стекать в огромный распахнутый сундук.

– Дрянной мальчишка! – закричал факир, брызгая слюной. – Ты напугал моего малыша!

Хасиб недоуменно взглянул на заклинателя, а потом на учителя, словно прося у него защиты. Саддам кивнул успокаивающе и сделал шаг вперед. Но заклинатель продолжал кричать:

– Люди, вы все видели? Меня, честного факира, известного во всех пределах Малой, Средней и Большой Азии, Ас-Исраэля-бар-Мицва, заклинателя самых страшных змей, обижают! На моих змей замахиваются, а этот скверный мальчишка только что – нет, вы все это видели! – бросил камень в моего крошку, Пеструшку-малыша!

– Прошу прощения, добрый человек, – примирительно заговорил Саддам, – но мой ученик не сделал ни одного движения!..

– Люди, вы видели? Нет, вы все это видели? Мало того, что моих животных обижают какие-то мерзкие хулиганы, так еще у них находятся защитники! Я этого так не оставлю! Я найду управу и на тебя, паршивец, и на этого старика!

– Ой, не ори, Исраэль! Никто твоих крошек не обижает, – лениво донеслось от ближайшего каменного прилавка. – Твои чудовища сами могут испугать и обидеть кого хочешь… Стой спокойно и дай этим почтенным людям идти своей дорогой.

Заклинатель вновь закричал, но уже заметно тише:

– Нет, и кто это будет говорить?! Это говорит какой-то паршивый продавец фиг и лимонов!.. Ну что ты понимаешь в высоком искусстве дрессировки? Теперь же мои малыши откажутся даже вылезать из своих сундуков и корзин! Они же такие ранимые! Чуткие, робкие…

– О да, – хихикнул тот же голос. – Они чуткие и робкие… Как ты, глупец. Или как наша городская стража.

– Нет, люди, вы все слышали?! – вновь завопил заклинатель. – Мне, потомственному колдуну, закрывают рот, как обыкновенному базарному зазывале.

– Ой-ой… Видели мы таких потомственных колдунов… Вот взял бы и заколдовал всех прохожих, чтобы они кидали тебе не ничтожные медные фельсы, а полноценные дирхемы… Тогда бы и твои крошки не нападали от голода на почтенных посетителей базара.

– Мои красавчики ни на кого не нападают – они просто защищают меня! Люди, вы все слышали?! Этот человек обижает моих малышей…

– Пойдем, мальчик, пока этот глупый крикливый человек вновь не вспомнил о нас, – наклонившись, прошептал Саддам на ухо Хасибу.

Учитель и ученик, пытаясь не сбиваться на быстрый шаг, но и не ползти словно улитка, постарались оставить место перебранки как можно более достойным образом. Но долго еще за своей спиной они слышали визгливые выкрики: «Люди, вы все слышали?!» и пренебрежительно-ленивые ответы торговца фигами.