Парижское танго - Ксавьера Холландер Страница 10

Следующее утро оказалось солнечным, и одно сознание того,что я нахожусь в Париже, привело меня в приподнятое настроение. После утреннеготуалета я легко позавтракала в баре отеля.

Мой любимый напиток, апельсиновый сок, не является стольобычным питьем в Европе, как в Северной Америке, но я заказала и его, ксчастью, скоро принесли. Он был из свежевыжатых фруктов, восхитителен на вкусвместе с горячими, только что выпеченными рогаликами, полными масла и варенья.Сила воли велела мне воздержаться от рогаликов с маслом, но моя сила воли не влучшей кондиции по утрам, и поэтому я не могла удержаться от соблазна. А еслиты еще и любительница поесть, то становится очевидно: после первого вкусногокуска следует еще один, а затем еще и еще!

После той чудесной ночи я чувствовала себя очень близкой кЛео и Марике, но зная, что нельзя полностью занимать время друг друга, мыпровели этот день врозь. В Париже так много красоты и очарования, здесь трудночувствовать себя одинокой или заскучать, поэтому я действительно не скучала безних и провела время, как благодарная туристка.

Около моего отеля в районе Сен-Жермен де Пре на каждом шагуожидают восхитительные сюрпризы. Дом, в котором жил Вольтер, аббатствоСен-Жермен де Пре (основанное в VI веке), уютные ресторанчики и кафе, частопосещаемые парижской артистической и литературной богемой и кинозвездами,аптека в американском стиле… все это было частью того великолепного коллажа,который делает Париж таким динамичным городом, каким он есть на деле.

Стараясь не выглядеть типичной разевающей рот туристкой,хотя нередко посматривая в туристический справочник, я блуждала по Латинскомукварталу, который примыкает к Сен-Жермен де Пре, а возник еще в то время, когдастуденты действительно разговаривали на латыни. Там же находятся Сорбонна изнаменитый бульвар Сан-Мишель. Но я женщина, а не учащийся на грамотея, поэтомуне могла удержаться от соблазна завернуть в салоны авангардной моды,антикварные лавки и кафе, расположенные на Сен-Жерменском бульваре.

Недалеко от этого места есть прекрасный особняк XVIII века,называемый отелем «Бирон», однако больше известный, как музей Родена – это домвеликого скульптора Огюста Родена. Отсюда видно усыпальницу Наполеона иЭйфелеву башню. Я испытывала волшебное чувство в тот день в Париже, стоя всаду, в окружении великолепных скульптур Родена и старых могучих деревьев, изная, что вокруг меня на много миль простирались история и красота, жизнь илюбовь.

Если фамилия скульптора вам ничего не говорит, то тогдаизвестна его репутация. Вы, наверняка, знакомы с его работами «Мыслитель» икогда-то спорным «Поцелуем». Это две из наиболее знаменитых в мире скульптур. Япомню, что меня очень возбудило чтение книги «Голая игра-I», основанная нажизни Родена. И вот, в этот весенний день, я нахожусь в такой близости от еговеликолепных работ!

Этот невероятный человек имел способность с помощью резцапревращать бесформенную глыбу мрамора в самую прекрасную вещь, которую можно себепредставить. Его произведения буквально потрясали своим изяществом, и я провелаоколо часа среди них, будучи так далека от плотских страстей прошлой ночи. Ивсе же, по-своему, это была подлинная оргия высеченной в мраморе красоты,отражающая человеческую страсть и желание.

Только позднее – черт возьми! – я узнала: еслиобратиться в соответствующее министерство с просьбой о выдаче специальногопропуска «для познавательных целей», можно ознакомиться с подлинно эротическимиработами Родена, которые не выставляются для публичного обозрения.

Ну и черт с ним, одним больше – одним меньше, меня и тактронуло и, более того, возбудило все, что я там увидела, и, возможно, это былок лучшему, что осталось что-то неувиденное, на потом.

Через Сену, за Иенским мостом, лежали сады Трокадеро, и ярешила, что подошло время познакомиться с парижским метро. Я сверилась с планомгорода у входа на станцию и, держа в голове план маршрута, спустилась вниз истала ждать поезда. Я очень удивилась, когда он подошел. Двери не открывалисьавтоматически – входящие или выходящие пассажиры должны были сами открывать их.Я почти пропустила первый поезд, но, к счастью, дружелюбно настроенный молодойпарень, заметив мою растерянность, открыл дверь изнутри.

В метро есть и другие интересные правила относительно того,кто может сидеть в часы пик – предпочтение отдается женщинам в положении иинвалидам войны. В объявлении не упоминались отставные шлюхи, поэтому я нерешилась испытывать судьбу и проехала весь путь стоя.

Поезда – чистые, высокоскоростные и тихие (Париж первымначал использовать резиновые шины в подземке, а затем его примеру последовалиМонреаль и Мехико), совсем не такие, как эти ужасно грохочущие, забитые мусоромподземные нью-йоркские грузовики. Без каких-либо затруднений я закончила своепутешествие на площади Этуаль (буквально – «Площадь Звезды», потому что онаимеет форму звезды, от которой отходят, как лучи, улицы) или, как ее сейчасназывают, площадь Шарля де Голля. Парижане, вероятно, отдают предпочтение своимстарым традициям, потому что на многих табличках было зачеркнуто имя Шарля деГолля и сверху написано «Площадь Этуаль».

Можно, конечно, не знать эту площадь, но она знаменита поменьшей мере по двум причинам: там находится Триумфальная арка, и это один изконцов Елисейских полей. Арка, действительно, впечатляет своими размерами икрасотой. Наполеон построил ее как въезд в город, чтобы его овеянные славой ипобедами солдаты могли пройти под ней триумфальным маршем. И, разумеется,Елисейские поля это та громадная улица, на которой можно встретитьзамечательных и красивых людей. По бокам Елисейских полей располагаютсяресторанчики, стилизованные шоу-балаганы, кинотеатры и самые элегантные офисныездания.

Но я уже устала от прогулки пешком, и поэтому решилаотдохнуть в ближайшем кафе. Потягивая лимонад, я откинулась в кресле и простонаблюдала за проходящим передо мной миром – прелестными парижскими девушками всвоих сногсшибательных, по последней моде нарядах и тем специальным выводкомпарижан, которые похожи на Жана Поля Бельмондо.