Путешествие к муравьям - Берт Хёлльдоблер Страница 9

В иные дни Эллис и Эд ездили на трамвае в Национальный музей естественной истории и изучали там останки животных, места их обитания, рассматривали коллекции бабочек и других насекомых со всех уголков мира. Разнообразие форм жизни, представленное в этом великом музее, ослепляло и повергало в трепет. Кураторы музея казались невероятно образованными адептами какого-то благородного ордена, обладающими тайным знанием. А директор и вовсе казался рыцарем в сияющих доспехах. В 1939 году этот пост занимал Уильям М. Манн, по удивительному совпадению – мирмеколог, бывший студент Уильяма Мортона Уилера. В Национальном музее он продолжил изучать муравьёв, а позже стал директором Национального зоопарка.

14-летний Берт Хёлльдоблер, охотящийся на бабочек в поле на севере Баварии (1950 г.)

13-летний Эд Уилсон в энтомологической экспедиции возле своего дома в Мобайле, штат Алабама (1942 г.)

Хёлльдоблер (слева) и Уилсон (справа) осматривают гнездо муравьёв-древоточцев в Баварии, май 1993 г. (Нижний снимок – Фредерике Хёлльдоблер; верхний снимок справа – Эллис МакЛеод.)

В 1934 году Манн опубликовал в National Geographic статью «Наблюдение за муравьями, дикими и цивилизованными». Эд увлечённо прочёл её, а затем отправился на поиск некоторых видов в парк Рок-Крик, придя в восторг от того, что автор статьи тоже работал в этих местах. Там он пережил опыт, похожий на знакомство Берта с колонией муравьёв-древоточцев под Оксенфуртом. Взбираясь по лесистому склону холма с Эллисом МакЛеодом, он оторвал кору с гниющего пня, чтобы посмотреть, кто под ней живёт. Под корой он увидел переливающееся море жёлтых муравьёв, издающих сильный лимонный запах. Как показало более позднее исследование (проведённое самим Эдом в 1969 году), этим веществом была цитронеллаль: рабочие особи выделяли её из желёз на голове, чтобы предупредить обитателей гнезда и отпугнуть врагов. Муравьи оказались представителями рода Acanthomyops ^[15]: рабочие особи этого вида практически полностью слепые и живут исключительно под землёй. Пятно муравьёв на пне быстро уменьшалось, стекая под землю. Но этот эпизод произвёл неизгладимое впечатление на мальчика. В какой удивительный мир ему на мгновение удалось заглянуть?

Осенью 1946 года Эд начал обучение в Алабамском университете в Таскалусе. Через несколько дней он пришёл со своей коллекцией муравьёв к заведующему кафедрой биологии, считая нормальным или, по крайней мере, не возмутительным объявить таким образом о своих профессиональных планах. Так, ещё в рамках бакалавриата, Эд начал исследования в выбранной области. Профессора биологии не смеялись над 17-летним студентом и не отмахивались от него. Они дали ему место в лаборатории, микроскоп – и свою тёплую поддержку. Они брали его с собой в полевые исследования вокруг Таскалусы и терпеливо слушали его объяснение поведения муравьёв. Эта расслабленная, поддерживающая атмосфера и сыграла решающую роль в его карьере. Если бы Эд поступил в переполненный амбициозными людьми Гарвард, где он сейчас преподаёт, его судьба могла сложиться совершенно иначе. (Но, возможно, и нет. В Гарварде найдется немало странных мест для самых эксцентричных личностей.)

В 1950 году, получив степень бакалавра и магистра, Эд перешёл в Университет Теннесси, чтобы начать работу над докторской диссертацией. Там он мог бы оставаться и по сей день: южные штаты и их богатая муравьями фауна казались ему подходящим для изучения миром. Но он поддался обаянию молодого (всего на 7 лет старше) наставника Уильяма Л. Брауна, который только что защитил докторскую диссертацию в Гарварде. Дядя Билл, как его впоследствии ласково называли коллеги-мирмекологи, был родственной душой, зацикленной на муравьях. Браун практиковал глобальный подход к этим насекомым, считая фауны всех стран одинаково интересными. Глубоко профессиональный, ответственный человек, он стремился возбудить интерес к муравьям, которые так незаслуженно лишены всеобщего внимания. «Наше поколение должно обновить биологические знания и реклассифицировать этих чудесных насекомых, а также придать им большое научное значение», – объяснял он Эду. Он также призывал не обращать внимания на достижения Уилера и других известных энтомологов прошлого: «Эти люди до определённой степени переоценены. Мы можем и будем работать лучше; мы должны. Гордитесь тем, что вы делаете. Аккуратно собирайте свои образцы, ищите репринты и справочные материалы, расширяйте свои интересы за пределы юга Соединённых Штатов и одного-двух видов. И, кстати, узнайте, чем питаются муравьи-дацетины». (Эд выяснил, что дацетины охотятся на ногохвосток и других мягкотелых членистоногих.)

Обязательно приезжайте в Гарвард для работы над докторской диссертацией, ведь там хранится самая большая коллекция муравьёв. Годом позже, после того как Браун отправился в Австралию для проведения полевых работ на этом малоизученном континенте, Эд переехал в Гарвард. Он останется там до конца своей карьеры, получив должность полного профессора и куратора направления насекомых. Ранее эти должности занимал Уильям Мортон Уилер, и Эд даже унаследовал старый письменный стол Уилера с трубкой и кисетом в правом нижнем ящике стола. В 1957 году он посетил Национальный зоопарк в Вашингтоне и встретился с Уильямом Манном. Пожилой джентльмен, для которого тот год стал последним в должности директора, подарил Эду свою библиотеку литературы о муравьях. Затем он провёл для Эда и его жены Рене экскурсию по зоопарку – мимо слонов, леопардов, крокодилов, кобр и других чудес, вдоль окраин парка Рок-Крик. На этот час Эд словно вернулся в свои детские мечты, хотя Манн не мог знать о том остром ощущении, которое дало молодому профессору, вступающему в должность, это возвращение к началу начал.

Годы в Гарварде были заполнены работой в поле и лаборатории. Результатом стали более 200 научных публикаций. Интересы Уилсона время от времени распространялись на другие области (даже на человеческое поведение и философию науки), но муравьи оставались его талисманом и постоянным источником интеллектуальной уверенности. Двадцать наиболее продуктивных лет изучения этих насекомых Эд провёл в тесном контакте с Бертом Хёлльдоблером. Иногда два энтомолога работали отдельно над своими собственными проектами, иногда – как команда из двух человек, но в любом случае они консультировались друг с другом практически ежедневно. В 1985 году Хёлльдоблер начал получать крайне привлекательные предложения от университетов Германии и Швейцарии. Когда стало очевидно, что он действительно может покинуть Гарвард, они с Уилсоном решили написать как можно более подробную работу о муравьях, которая станет путеводителем для других. Результатом этого решения стали «Муравьи», опубликованные в 1990 году и адресованные «следующему поколению мирмекологов». Они наконец заменили работу Уилера, прослужившую всем мирмекологам 80 лет. Неожиданно «Муравьи» получили Пулитцеровскую премию 1991 года в области нехудожественной литературы, став первой откровенно научной работой, заслужившей такую честь.