Друзья. Больше, чем просто сериал - Келси Миллер Страница 9

Той ночью в Лас-Вегасе именно Джеймс Берроуз подружил актеров между собой, после чего их дружба на экране переросла в крепкие отношения вне съемочной площадки. С первого прогона сценария все понимали, что у них больше общего, чем может показаться. Джеймс знал, когда шоу начнется, актеры должны любить и поддерживать друг друга. Никому еще не удавалось вместить так много главных героев в комедийный сериал. Берроуз понимал: после успеха шоу они всегда должны находиться в центре внимания как команда.

Первым на кастинг был приглашен Дэвид Швиммер. Фактически он был единственным, для кого был написан персонаж. И он отказался от роли.

Швиммер родился в районе Флашинг, Нью-Йорк, в 1966 году, но переехал с родителями и старшей сестрой Элли в Лос-Анджелес в возрасте двух лет. С самого начала он чувствовал себя аутсайдером в этом промышленном городе. Он будет себя так ощущать, даже когда станет одним из самых успешных и узнаваемых людей.

В средней школе Беверли-Хиллз (легендарная школа, которая появляется во многочисленных фильмах и телесериалах, включая «Беверли-Хиллз 90210») Швиммер был одновременно и ботаником, и изгоем в брекетах, и хулиганом. Он присоединился к театральному клубу, где среди единомышленников нашел много друзей (в том числе актера Джонатана Силвермена, который станет звездой в «Уик-энде у Берни»). Однажды Дэвид с родителями пошел на спектакль Иэна Маккеллена «Игра Шекспира» и, выйдя из театра, осознал, что хочет сам стать актером. Он вспоминал: «Я наблюдал за этим парнем, который без всякого реквизита, грима, смены костюмов просто сидел в кресле, время от времени вставая с него, и перевоплощался в двенадцать разных главных героев из величайших шекспировских пьес. И я не мог в это поверить, это было похоже на волшебный фокус. Я думаю, что именно он очень вдохновил меня».

Но за пределами театрального кружка Дэвид был несчастен и хотел спрятаться ото всех. В то время как карьера его родителей процветала в Голливуде (они были адвокатами, и его мать прекрасно справилась с делом по первому разводу Розанны Барр), они никогда не позволяли своим детям забывать, что за пределами солнечного Лос-Анджелеса существует гораздо больший мир. Артур Швиммер и Арлин Колман-Швиммер были веселыми и нестрогими родителями. Дэвид позже вспоминал, что в его детстве было много смеха и послеобеденных карточных игр, но никто не забывал об академических достижениях. Его мать, в частности, воспитала в Дэвиде социальную ответственность, особенно когда речь шла о вопросах гендерного равенства ^[17] – этот этический принцип станет особенно актуальным во время производства «Друзей».

Но тогда душа у Швиммера лежала к театру, а не к телевидению. Он любил свою дружную семью, но не город, где они жили: «Когда я находился в Лос-Анджелесе, я чувствовал себя не в своей тарелке. У людей там другая система ценностей, а потому я просто хотел выбраться оттуда».

Когда Дэвид учился в выпускном классе, продюсеры известной бродвейской постановки «Воспоминания на Брайтон-Бич» Юджина О’Нила приехали в Лос-Анджелес на кастинг для новой труппы этого шоу. Преподаватель актерского мастерства рекомендовал Дэвида и Джастина Силвермана на роль Юджина Джерома, которого прежде играл Мэттью Бродерик. Но вскоре вмешались родители Швиммера. Они сами были поклонниками театра и поддерживали амбиции своего сына, но не ценой высшего образования. Так Дэвиду запретили идти на Бродвей.

Роль в итоге досталась Силверману, а Швиммер поступил в Северо-Западный университет. Несмотря на разочарование, опыт учебы в колледже стал одним из важнейших моментов в актерской жизни Дэвида. Так же, как Марта Кауффман и Дэвид Крейн, Швиммер нашел своих близких друзей во время учебы в колледже, и с ними же основал Lookingglass Theatre Company незадолго до выпускного в 1988 году. Даже сейчас, более тридцати лет спустя, эта некоммерческая организация продолжает свою деятельность. Они создают постановки, часто со Швиммером во главе в качестве режиссера или продюсера. С тех первых дней страсть Швиммера к американской социальной справедливости перешла на сцену, где он ставил современные пьесы о расовом и экономическом неравенстве наряду с классическими произведениями, такими как «Одиссея» или «Наш городок». Чикагский театр, каким мы его знаем сегодня, был еще очень молодым (только Steppenwolf, влиятельная в наши дни театральная компания, была основана около десяти лет назад), но быстро рос. Будучи выпускником одной из самых уважаемых актерских программ страны, Швиммер оказался на пороге расцвета американского театра. И наконец, он нашел свое общество, отдаленное от Голливуда во всех смыслах этого слова.

Затем состоялось выпускное представление – традиционное завершение каждой театральной программы колледжа. Как обычно, горстка агентов и менеджеров прилетела из Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, чтобы понаблюдать за выпускниками и новыми талантами. Швиммер сделал подборку из «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» Тома Стоппарда, после чего к нему подошла одна из менеджеров Лос-Анджелеса и произнесла: «Я хочу сделать тебя звездой». В лучших традициях серьезных и, возможно, немного самовлюбленных театральных выпускников, Швиммер отказался от идеи стать кинозвездой. Менеджер настаивала, уверяя Швиммера, что, если он вернется в Лос-Анджелес, он станет звездой в мгновение ока и заработает кучу денег.

«Имейте в виду, я был очень наивен тогда и поверил ей, когда она сказала, что я смогу заработать хорошие деньги за кратчайшие сроки», – говорил Швиммер. Трудно представить себе парня двадцати двух лет, пусть и того, кто провел выпускной год, добиваясь статуса 501 (c) (3) ^[18] для своей некоммерческой театральной компании, не ослепленного обещанием мгновенной и огромной славы. В конце концов, Швиммер говорит, что сделал это ради денег. У него был план.

Как объяснил Швиммер своей компании, он поедет в Лос-Анджелес с этим менеджером, быстро заработает миллион долларов и вернется в Чикаго, чтобы они могли использовать эти деньги для строительства собственного театра. Это займет около шести-восьми месяцев. «Вот каким наивным я был», – вспоминал Швиммер десятилетия спустя. Тогда он и его одногруппники были большой рыбой в маленьком, но престижном пруду. Такими же были Кауффман и Крейн всего несколько лет назад. Швиммер взял творческий отпуск, который, по его задумке, должен был быть коротким и невероятно прибыльным.