Как научить лошадь летать? Тайная история творчества, изобретений и открытий - Кевин Эштон Страница 7

Проще говоря, мозг не нуждается в чуде.

Как раз в тот период уроженцу Сан-Франциско Аллену Ньюэл­лу20 пришло время поступать в университет. Увлекшись идеями эпохи, он оставил затею пойти в лесничие (отчасти потому, что на первой работе ему приходилось кормить мальков форели зараженной телячьей печенью) и решил стать ученым. Пятничным ноябрьским вечером 1954 года он пережил, по его словам, «просветление» во время семинара на тему автоматизированного распознавания паттернов. Ньюэлл решил посвятить жизнь поиску ответа на единственный научный вопрос: каким образом можно представить человеческий разум на физическом уровне?

Как говорил Ньюэлл, нам теперь известно, что миром управляет физика, а также мы понимаем, какое место в этом занимает биология. Вопрос, интересовавший Аллена, был таков: как в этом процессе участвует мозг? Ответ должен быть достаточно подробным. Ему было важно узнать, «как взаимодействуют шестеренки и двигаются рычаги».

Принявшись за работу, Ньюэлл одним из первых осознал: не нужно быть гением, чтобы творить. В 1959 году в статье The Pro­cess of Creative Thinking («Процесс творческого мышления») он обратил внимание на то, как мало существует информации об этом с психологической точки зрения, и сформулировал радикальную идею о том, что креативность — всего-навсего особый вид поведения, направленного на решение задач. Он выразил эту мысль в сдержанной манере, как обычно делают лингвисты, зная, что говорят дельные вещи:

Доступные сегодня данные о процессе творческого и стандартного мышления не выявляют особой разницы между ними. Посмотрев на статистику, описывающую эти процессы, вы не сможете отличить высококлассного специалиста от рядового любителя. Творческая деятельность видится просто особым видом деятельности, направленной на решение задач, для которой характерны нововведение, нестандартный подход, упорство и неочевидная постановка задачи21.

Это было началом конца мифа о гении и творчестве. Создание умных машин породило новую волну интереса к изучению мышления. Постепенно все начало указывать на то, что способность к креативности — неотъемлемая, возможно, даже стандартная функция человеческого мозга, а не признак гениальности.

Ньюэлл не утверждал, что все люди в равной степени креативны. Творчество, как и любая способность человека, зависит от целого спектра компетенций. Однако созидать может каждый. Нет никакого электрического ограждения, разделяющего креативных и обычных людей, где с одной стороны находятся гении, а с другой — простые смертные.

Работа Ньюэлла, а также исследования ученых в области искусственного интеллекта разрушили миф о креативности, в результате чего некоторые представители следующего поколения ученых стали относиться к творчеству иначе. Наиболее значим среди них Роберт Вайсберг, специалист по когнитивной психологии из Темпльского университета в Филадельфии.

В первые годы революции искусственного интеллекта Вайсберг был еще студентом22; начало 1960-х он провел в Нью-Йорке, защитил докторскую диссертацию в Принстонском университете и в 1967 году пришел работать в Темпльский университет. Он посвятил свою карьеру доказательству, что созидание — врожденная способность, оно свойственно каждому.

Взгляды Вайсберга довольно просты. Он основывается на аргументах Ньюэлла, что творчество — это разновидность механизма решения задач, и развивает эту идею дальше, выдвигая тезис, что креативное мышление сходно с обычным и, отличается лишь наличием оригинального результата. По словам ученого, когда мы говорим о ком-то, что он творчески мыслит, имеем в виду именно результат, а не процесс23. Хотя значимость творческих идей и продуктов порой сложно недооценить, механизмы, посредством которых мы приходим к инновации, могут быть довольно простыми.

Иначе говоря, обычное мышление — это многообразный и сложный процесс, причем настолько непростой, что с его помощью можно добиться невероятных, или «креативных», результатов. Ничего другого не требуется. Вайсберг демонстрирует это двумя способами: через четко выстроенные эксперименты и детальный анализ творческих работ, начиная от картины Пикассо «Герника» и заканчивая открытием ДНК и музыкой Билли Холидей[14]. В каждом рассмотренном примере, опираясь на экспериментальный метод и исторические данные, ученый показывает, как можно объяснить творчество, не ссылаясь при этом на гениальность автора или внезапные всплески воображения.

Хотя Вайсберг не писал об Эдмоне, эта теория применима к его истории. Сначала могло показаться, что открытие способа опыления ванильной орхидеи произошло случайно и было похоже на чудо. Однако в конце своей жизни Ферреоль Белье-Бомон поведал, как именно молодой раб узнал тайну черного цветка.

Ферреоль начал свое повествование с 1793 года, когда немецкий натуралист Конрад Шпренгель обнаружил, что растения размножаются половым путем. Шпренгель назвал это «тайной природы». Общество приняло эту тайну враждебно. Его современники и слышать не хотели о том, что у растений есть «секс»24. Тем не менее открытие получило распространение, особенно среди ботаников и фермеров, которые были заинтересованы скорее в выращивании здоровых растений, нежели в вопросах морального облика цветов. Таким образом, Ферреоль знал, как оплодотворять арбуз искусственным способом через соединение мужской и женской части растений. Он научил этому Эдмона, который, по словам хозяина, сообразил, что цветок ванили также обладает мужскими и женскими частями, и придумал, как их соединить. Озарение юноши, вопреки тому экономическому буму, которое оно спровоцировало, было в действительности не таким уж колоссальным. Однако оно все же креативно. Все великие открытия, даже те, которые кажутся огромными прыжками вперед, на самом деле лишь небольшие шажки.

Труды Вайсберга — Genius and Other Myths («Гений и другие мифы») и Beyond the Myth of Genius («По ту сторону мифа о гении») — не смогли искоренить ни магического представления о творчестве, ни идеи о том, что творцы — отдельный вид человека. Гораздо проще продавать людям тайны. Сегодня на полках книжных магазинов можно увидеть труды наподобие «10 фактов о творчестве, о которых вам никто не рассказывал», «39 секретов креативности», «52 способа развить и закрепить творческие способности», «62 упражнения, открывающие ваши самые креативные идеи», «100 вопросов креативности», «250 упражнений, чтобы разбудить мозг»25. Тем временем книги Вайсберга не переиздаются26. Миф о креативности так просто не умрет.

Тем не менее он перестает быть популярным, и Вайсберг уже не единственный эксперт, выступающий в защиту свободной от озарений теории доступного всем творчества. Кен Робинсон был посвящен в рыцари за исследования в области креативности и образования, а также прославился трогательными и веселыми выступ­лениями на ежегодной конференции TED (технологии, развлечения и дизайн) в Калифорнии. Одна из его основных тем — идея, что образование сдерживает в детях творчество. Он считает, что у всех детей есть невероятная способность к инновации и они обладают потрясающими талантами, которые взрослые беспощадно растрачивают. Робинсон пришел к выводу, что креативность — настолько же важный элемент образования, как и грамотность27, и ему необходимо уделять так же много времени. Художник-мультипликатор Хью Маклеод28 выражает эту же мысль в более яркой форме, говоря, что «все рождаются с творческими способностями, всем в детском саду выдают коробку с цветными карандашами. Если в более взрослом возрасте вас ужалит пчела творчества, так это всего лишь внутренний голос, который говорит: “Дайте мне мою коробку с карандашами снова, спасибо”».