Великие противостояния в науке. Десять самых захватывающих диспутов - Хал Хеллман Страница 50
Великие противостояния в науке. Десять самых захватывающих диспутов - Хал Хеллман читать онлайн бесплатно
Хотя Ричард, несомненно, был одним из ведущих специалистов в Hominid Gang и в некоторой степени унаследовал свойственное всем Лики везение, во многом он отличался от своего отца. Небольшой пример: вместо того чтобы дать своей находке ласкательное имя (родители часто называли зинджантропа Щелкунчиком — за крупные челюсти, Малышом — по очевидным причинам), Ричард упоминал о своем открытии просто как о «1470», его порядковом номере при раскопках. Более того, он все свои находки называл такими номерами, тем самым надеясь сделать неизбежные дискуссии и споры менее эмоциональными. Такова была тенденция, которую Ричард пытался сохранить в будущих дебатах, хотя и не всегда успешно.
Позже он писал, что 1470-й «сделал для меня то же, что зинджантроп для Луиса. Он принес мне известность и вывел на международную арену». Но были и некоторые негативные аспекты. Лондонский журнал Economist в рецензии на одну из книг Ричарда выразился так: «В зависимости от того, с какой стороны Атлантического океана вы родом, господин Лики считается либо властным и упрямым невежей с талантом делать саморекламу, либо последним великим ученым-любителем, который намного чаще оказывается прав в своих догадках и толкованиях окаменел остей, чем его соперники, получившие лучшее образование». Нельзя сказать, чтобы когда-либо возникал вопрос об уровне его компетентности: молодой Ричард и два его брата часто участвовали в экспедициях родителей и в свои юные годы накопили больший практический опыт, чем другим ученым удается получить за всю жизнь.
Три последующие экспедиции Ричарда в начале 1970-х годов тоже были очень успешными. Таким образом, за четыре года, самостоятельно выбрав место для раскопок, он сделал столько же важных находок, сколько его родители за 30 лет напряженных поисков. К1979 году 35-летний Ричард Лики — любитель — стал звездой в научном мире. Даже его мать, самостоятельно сделавшая себе имя, не могла бы с ним соревноваться. Как и Луис, Ричард был намного лучшим популяризатором, чем Мэри, не только своих открытий, но и палеоантропологии в целом.
Подобно отцу, Ричард обожал поддерживать интерес общественности к палеонтологии, что, конечно же, помогало в поиске средств. Как и в случае с Коупом и Маршем за 100 лет до этого, экспедиции были дорогими, и находить деньги на них было так же сложно и так же важно, как и находить сами окаменелости. Сбор средств оставался непрерывной обязанностью, поэтому Ричард должен был очаровывать общественность и получать поддержку как с ее стороны, так и со стороны тех, кто распределяет деньги.
Для этого необходимо быть всегда на виду, открывать выставки и выступать с лекциями, где только возможно. Ричард часто шутил по поводу своих лекций, что только на них он и ходил в колледж. Хотя эти выступления всегда проходили с аншлагом.
Теперь он водил знакомство с богатыми и знаменитыми, а также вышел из отцовского фонда и основал свой собственный. Таким образом он не только собирал больше денег для исследований, но и играл решающую роль в том, кто получал эти средства и каким образом затем расходовал.
Между тем, с поразительным сходством с судьбой отца, Ричард развелся с первой женой и женился на Мив, которая была молодым ученым-палеоантропологом. Как и Мэри Лики, Мив легко переносила тяготы работы в поле. Компания Hominid Gang процветала, а Ричард был поистине королем положения.
Молодой американец Дональд Джохансон позже рассказывал, какое он в то время занимал положение по отношению к Лики: «Я прочел о зинджантропе в журнале National Geographic, когда еще учился в школе. Название Олдувай с таким глухим, экзотическим звучанием отдавалось у меня в мозгу как удар гонга. Я как раз должен был выпускаться и, несмотря на все рассказы своего наставника Пола Лесера о том, какие преимущества предоставляет химия в качестве профессии, все чаще задумывался об антропологии. Опыт Лики служил доказательством, что на поиске окаменелостей можно сделать карьеру.
Я поступил в колледж, и вскоре Лики меня снова потряс. В 1972 году появилось сообщение, что он нашел в Олдувайском ущелье еще одни останки, на этот раз не австралопитека, а настоящего человека [Homo habilis]». Шокирующим в этом сообщении «был возраст нового вида Homo — около 1,75 миллиона лет, такой же, как у зинджантропа. Одним росчерком пера Лики со своими помощниками перечеркнули всю известную историю человечества».
Очевидно, что уже тогда Джохансона интересовал вопрос о недостающем звене. К 1970 году, когда он начинал работу над докторской диссертацией, события приняли ироничный оборот. Знакомый Ричарда Лики, геолог Морис Тайеб, занимался изучением геологической истории отдаленных пустынь в Эфиопии. Его особенно интересовал район под названием Афарский треугольник, который представлял собой» северную оконечность Великой Рифтовой Долины. «Люди только начинали понимать теорию тектонических плит, — позже вспоминал Тайеб, — поэтому я подумал, что могу изучить этот район для своей диссертации».
Ричард знал Тайеба и, посмотрев некоторые образцы окаменелостей, которые тот обнаружил, предложил на будущие раскопки взять с собой кого-либо из палеоантропологов. Ричард порекомендовал Джохансона. Хотя на тот момент Джохансон еще не закончил диссертацию и ему говорили, что на Афаре он только потеряет время, все же он решил поехать. Незадолго до смерти Луис написал Тайебу и Джохансону рекомендательные письма, которые помогли им найти средства, и к 1973 году они уже разбили лагерь на солнечной стороне Афара под названием Хадар.
Джон Калб, еще один участник экспедиции на Хадар, вспоминает: «Джохансон был одержим поисками гоминидов. Он хотел монополизировать экспедицию и сделать ее единственной целью поиск останков человекообразных существ». Ричард приехал в лагерь, чтобы посмотреть, как продвигаются дела, и спросил Джохансона, неужели он действительно ожидает найти здесь гоминидов. «Более древних, чем ваши», — ответил Джохансон и добавил: «Могу поспорить на бутылку вина». «Согласен», — сказал Ричард.
Через год, осенью 1974 года, Джохансон выиграл пари. Его команда обнаружила скелет, сохранившийся почти на 40%. Хотя возраст останков приближался к трем миллионам лет, а рост существа составлял всего около метра, скелет был поразительно похож на человеческий. Находка, получившая имя «Люси», подняла Джохансона на вершину палеоантропологического Олимпа еще быстрее, чем туда в свое время добрался Ричард.
Но выйти из своего угла (образно) Ричарда заставило не открытие, а его толкование, которое предложил Джохансон со своими коллегами, особенно Тимом Уайтом. Уайт, который прежде восхищался Луисом и работал на Ричарда, в конечном итоге отошел от него. Он помог Джохансону убедиться в том, что Люси является представителем нового вида, который они назвали Australopithecus afarensis. Они утверждали, что таз, бедро и большеберцовая кость этого скелета доказывают, что Люси была двуногим существом.
Джохансон прекрасно знал, что выражение древнейший человек обладает чарующей притягательностью, и именно такое заявление он сделал, особенно после еще одних успешных раскопок, в ходе которых группа обнаружила останки по меньшей мере 13 существ, которых он назвал «Первым семейством». А как он сам расценивал находку Люси? Что его интересовало в первую очередь — профессиональный рост или все же развитие знаний?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии