Как французы придумали любовь - Мэрилин Ялом Страница 5

Любовь принуждает меня

Любить ту, что меня не любит,

Ждут меня на Земле

Только страданья и муки…

И снова страдания:

Я готов пережить эти муки,

Может, тогда она будет

Ценить меня больше?.. [6]

Страдание становится своего рода испытанием, через которое должен пройти влюбленный, желающий снискать благосклонность своей дамы. Но каковы бы ни были ее чувства к нему, он обязан был быть покорным и неизменным в своей преданности, несмотря на зловредных соперников, встающих у него на пути. Соперников певцы и сказители называли villains, что значило «люди низкого сословия, простолюдины». Со временем и в английском языке появилось слово villain со значением «злодей, негодяй» [7] . Соперники могли открыть секрет ревнивому мужу или оклеветать влюбленного, а то и нанести ему увечье.

Начиная со второй половины ХII века странствующих менестрелей, воспевающих любовь к прекрасной даме, можно было встретить при дворе не только во Франции, но и в Англии. Женщины становились движущей силой высшего общества. Их мужья часто отлучались из дома – на войну или на охоту, а женщины управляли повседневной жизнью замка, вникали во все нужды семьи, командовали слугами, развлекали себя и придворных, беседовали с церковнослужителями, гостями, принимали друзей и возлюбленных, ухаживали за приживалами, зазывали бродячих артистов. На портретах тех лет мы видим дам прошлого во время торжественных обедов. Как источают они довольство и наслаждение музыкой, едой, танцами, как они радуются fin’ amor – «истинной любви». В литературе появляется множество персонажей-женщин, их роли в жизни аристократического общества становятся все разнообразнее. Все чаще у ворот замка собиралась непритязательная публика, чтобы послушать странствующих певцов, а в самом замке аристократы заслушивались любовными историями, которые под музыку или речитативом исполняли для них профессиональные певцы и сказители. То, что прежде считалось поэтической вольностью, допустимой при описании только мужских подвигов, теперь вполне могло относиться и к женщине. В ожесточенном бою мужчины сражались друг с другом за место под солнцем, а в придворной любовной игре они отстаивали свое право быть «покорнейшим слугой» прекрасной дамы.

Как хотелось бы мне пожить в те времена, когда так менялось отношение к чувствительности, когда рыцарю было совершенно недостаточно верного коня и булатного меча. От придворных теперь требовалось благородство, умение танцевать, сочинять стихи, говорить комплименты и играть в шахматы. Как мне хотелось бы взглянуть в озадаченное лицо старого вояки, слушающего сказки о любовных искушениях, или в лицо доброй матери, которая учит дочь не только рукоделию, но и умению играть на музыкальных инструментах, петь и разбираться в шахматных партиях. В своей книге «Рождение шахматной королевы» (Birth of the Chess Queen) я рассказала о том, что настольные игры, ставшие непременным занятием аристократов, позволяли им проявить свои чувства, передавать тайные послания и оставаться наедине с возлюбленным, не подвергая опасности свою репутацию. В отличие от игры в кости, которая вызывала смятение чувств, споры и азарт погони за прибылью, шахматы стали для знати своеобразной моделью любовного ритуала.