Быть харизматичным лидером. Мастерство управления - Ричард Строцци-Хеклер Страница 5

Поворотный момент в моей жизни наступил с появлением учителя. Это был период, когда я жил в полной неуравновешенности и искал новое направление. Как-то я навестил своего друга, признанного практика китайских боевых и исцеляющих искусств, которого давно не видел. В ходе нашей беседы он высказал предположение, что в скором времени я кого-то должен встретить. В свойственной ему таинственной манере он не пояснил мне, почему это вдруг должно произойти, но я сразу поверил ему и согласился. На следующий день он позвонил мне и сообщил, что мы должны с ним встретиться на будущей неделе.

В назначенный день я приехал заранее и дожидался в открытом кафе. Я устроился так, чтобы видеть главный вход в здание, в котором мы договорились встретиться, и чтобы мой друг тоже мог легко меня заметить. В этот час на улицах почти не было прохожих, и я сидел с чашкой горячего чая, наслаждаясь видом пухлых облаков, безмятежно скользящих по весеннему небу. Ничего конкретного я не ожидал, мне было просто интересно, как развернутся события.

В какой-то момент боковым зрением я уловил движение на аллее рядом со зданием. Двое мужчин спустились по ступенькам боковой лестницы, ведущей к входу, и после быстрого обмена репликами один из них вернулся обратно, а другой медленно пошел в мою сторону. В его внешности не было ничего примечательного за исключением необычайно плавной, полной энергии походки. Какие бы то ни было торжественность и важность в нем отсутствовали, напротив, вся его фигура словно воплощала собой непринужденность и свободу. Мужчина был худощавого телосложения, но казалось, будто он заполнил собой всю аллею. Когда он подошел ближе, я заметил, что этот человек взглядом «вбирает» в себя все окружающее, как если бы аллея была музеем, и любой мусор в его глазах имеет некую необъяснимую ценность. Я почувствовал, что тоже нахожусь в поле его зрения, хотя он не смотрел прямо на меня, и вообще было неясно, заметил ли он меня. В один момент он подобрал деревянную перекладину от упаковки и начал перемещаться тщательно отработанными, круговыми движениями: иногда широко и размашисто, иногда быстро и собранно, крутя перекладину над головой. В этом не было никакой принужденности или натянутости: казалось, он совершает такие движения исключительно ради собственного удовольствия. В грации и самообладании, с которыми он это делал, скрывалась колоссальная внутренняя сила.

По мере того как он двигался в моем направлении, я мог видеть, что ощущение силы от него идет благодаря некоему внутреннему стержню. Этот человек воплощал собой открытость и искренность, он прямо-таки светился теплом, хотя и вел себя очень сдержанно. Я вдруг отметил, что на него легко смотреть, – складывалось впечатление, что он вырезан из цельного куска, в нем нет ничего поверхностного или нарочитого. Дойдя до конца аллеи, он с невозмутимым видом смерил взглядом улицу, как будто был пилигримом, который после долгого путешествия наконец-то достиг святого места. Потом взглянул на меня и улыбнулся. Его лицо как будто осветили фонарем. Затем он повернулся и неспешным шагом вернулся по аллее к боковому входу в здание. Я был просто поражен силой его личности, и мне захотелось узнать, кто же он.

Та встреча, произошедшая уже тридцать пять лет тому назад, произвела на меня сильное впечатление и оставила в моем сознании образ того, что я назвал бы воплощением возможностей человека. Это был просто мужчина, прогуливающийся по пустынной аллее с обломком деревянной рейки в руках, однако мне он явил достоинства облика, силу, сосредоточенность, гармонию, целостность, грацию и безграничное желание проживать во всей полноте каждую секунду своей жизни. Необъяснимым для меня осталось то, что между нами не случилось какого-либо разговора, мы не были в каких-либо устоявшихся взаимоотношениях, которые позволили бы дать такую оценку. И все же таким образом он выразил себя, свое живое присутствие, которое показало мне, что он за личность. Это был именно тот человек, с которым хотел меня познакомить мой друг, и на протяжении тех тридцати лет, что я его знаю, его этическое, нравственное поведение согласуется с тем, что я наблюдал в тот памятный день.