Экстремальная кухня. Причудливые и удивительные блюда, которые едят люди - Джерри Хопкинс Страница 5

Подобные шаги предпринимались и в других местах. В 1989 году два камбоджийских беженца, проживавших в Южной Калифорнии, были привлечены к суду за жестокость, проявленную по отношению к животным, а конкретно — за то, что съели щенка немецкой овчарки. Впрочем, судья их оправдал на том основании, что щенок был убит в соответствии с существующей практикой забоя домашнего скота. Приговор не удовлетворил защитников животных, и спустя несколько месяцев они смогли настоять на принятии закона штата, квалифицирующего употребление в пищу мяса собак и кошек как мелкое преступление, караемое заключением на срок до шести месяцев и штрафом в тысячу долларов. Позже действие закона было расширено и распространилось на всех животных, которых американцы традиционно содержат как домашних питомцев. Вероятно, предполагалось, что те, на кого возлагается обязанность следить за соблюдением закона, будут толковать его творчески — в частности, применять его в ситуациях, подобных той, что сложилась, когда члены «Клуба 4-Н» отправили на бойню своих призовых коров и свиней, которых растили с рождения и к которым относились с большой нежностью. Кроме того, закон не воспрещает убивать и есть кроликов, а также декоративных рыб, поскольку первые причисляются им к мелкому домашнему скоту, а ко вторым относятся просто как к рыбам, то есть домашними любимцами не признают.

Негативное отношение большинства евроамериканцев к употреблению в пищу собак вполне объяснимо. Собаки — герои множества литературных произведений, кинокартин и телепрограмм, включая книги Джека Лондона, фильмы «Рин-Тин-Тин», «Лесси» и «Бенджи», бессмертного диснеевского «101 далматинца», многочисленные описания героической работы подразделений К-9 американской армии и трогательные рассказы о сенбернарах с бочонком спасительного грога на шее, отыскивающих заблудившихся в Альпах и погребенных под лавинами альпинистов и туристов. Помимо прочего, собака — первоначально, как полагают, одомашненный в эпоху неолита азиатский волк — столетиями верной службы доказала свою полезность человеку благодаря резвости, великолепным слуху и нюху, врожденным охотничьим инстинктам и способности охранять стада.

С другой стороны, в течение долгого времени и в самых разных регионах планеты собачатина воспринималась — а кое-где воспринимается и ныне — как желанная еда. В Китае сведения об употреблении собак в пищу восходят ко временам Конфуция и содержатся, в частности, в трактате о древних ритуалах «Лицзи» (примерно 500 г. до Р. X.), переведенном в 1885 году и содержащем рецепты деликатесных блюд для торжественных церемоний. Одно из таких блюд состояло из жареного риса и прожаренной до хруста вырезки из волчьей грудинки. Блюдо подавалось с собачьей печенью, которая жарилась на углях и поливалась собачьим жиром. В тот же период император, нуждавшийся в большом количестве воинов, поощрял рождаемость, преподнося в подарок каждой женщине, родившей сына, то, что в литературе той эпохи именовалось как «сочный щенок».

Китайцы (и другие жители Азии) воспринимали мясо собаки отнюдь не только как яство. Оно считалось очень полезным для ян — мужской, горячей, экстравертной составляющей человеческой натуры — в противовес женской, холодной, интровертной инь. Считалось, что это мясо разогревает кровь, и потому оно наиболее активно потреблялось в зимние месяцы. Еще в IV веке до Р. X. китайский философ Мэнцзы превозносил фармацевтические достоинства собачатины, советуя употреблять ее при заболеваниях печени, при малярии и желтухе. Считалось, что наряду со многими другими продуктами мясо собаки повышает мужскую потенцию.

Как средство от усталости китайцами употреблялось также своеобразное «собачье вино».

Позже маньчжурская династия Цинь, правившая в Китае с XVII века, запретила употребление мяса собак, объявив обычай варварским. В Южном Китае, однако, продолжали его есть, а противостоявшие Сунь Ятсену гоминьдановцы начинали свои собрания с приготовления собачатины, воспринимая данный акт как символ антиманьчжурской революции. Кодовое наименование этой церемонии — «Мясо три шестерки» — построено на игре слов и созвучно слову «собака». Даже сегодня в Гонконге, где с 1950 года запрещено убивать собак и есть собачье мясо, мясники и покупатели в общении друг с другом по поводу собачатины пользуются иносказательной фразой «Мясо три шестерки». Поскольку гонконгские китайцы — те же жители Южного Китая, где собачье мясо считается одним из основных продуктов, правоохранительные органы смотрят на нарушение закона сквозь пальцы, санкции к нарушителям (до шести месяцев заключения и штраф в размере 125 долларов США) применяются редко, и потому на закон мало кто обращает внимание, особенно в зимние месяцы, когда спрос на это мясо особенно велик.

Хорошо известно, что прародина американских индейцев — нынешняя Монголия; считается, что они пересекли Берингово море, захватив с собой собак, после чего расселились на просторах Северной Америки. Когда европейские исследователи и поселенцы прибыли в Новый Свет, они насчитали семнадцать разновидностей собак, многие из которых выращивались специально на убой. Впрочем, верно и то, что обычай употребления мяса собак в пищу был характерен не для всех индейских племен. Среди тех, у кого он существовал, — ирокезы и некоторые племена алгонкинов в центральных и восточных лесистых районах континента, а также индейцев-юта, в штате Юта, которые готовили и ели собачатину, прежде чем приступить к исполнению священных ритуальных танцев. Что касается индейцев-арапахо, то само название этого племени переводится как «пожиратели собак». Дэвид Комфорт в своей «Первой всемирной истории домашних любимцев» пишет о том, что чаще всего в пищу употребляли щенков, поскольку их мясо мягче: «Щенков откармливали специально приготовленной смесью из пеммикана и сухофруктов. Убив и освежевав животное с помощью томагавка, индейцы подвешивали тушку вниз головой на ветке и натирали жиром буйвола, после чего насаживали на вертел».

Многие из первых европейцев последовали местному обычаю — кто вынужденно, а кто и с готовностью. Испанский путешественник Кабеза де Вака пережил кораблекрушение на берегу Мексиканского залива и восемь лет пешком странствовал по юго-западу Северо-Американского континента, весьма часто питаясь собачатиной. Во времена Христофора Колумба единственными домашними животными на территории сегодняшней Мексики были индейки и собаки; согласно хронике XVI века, оба вида мяса подавались на стол в одной тарелке. Меривезер Льюис, руководитель экспедиции Льюиса и Кларка, открывшей американский Северо-Запад, писал в 1804 году в своем дневнике: «Привыкнув в течение продолжительного времени питаться мясом собак, многие из нас действительно к нему пристрастились, а преодолению первоначального отвращения способствовало признание того, что, начав употреблять эту пищу, мы стали упитаннее, сильнее — словом, почувствовали себя лучше, чем когда бы то ни было после того, как покинули страну бизонов». В относительно недавнем 1928 году норвежский исследователь Руаль Амундсен, пытаясь достичь Северного полюса, съел своих ездовых собак, хотя, как известно, сделал это не по доброй воле, а чтобы выжить.

Традиция употребления в пищу мяса собак существовала не только в Азии и Северной Америке. В течение по крайней мере тысячи лет полинезийцы откармливали так называемых собак пои, которых держали на растительной диете, преимущественно на пои, вареном корне таро. Собаки были одним из «мясных» животных (наряду со свиньями), доставленных на примитивных парусных судах на острова, известные сегодня как Гавайи, с Таити и Маркизских островов. В начале XIX века на Гавайях по большим праздникам с участием местных монархов и нередко моряков из Англии и Соединенных Штатов только для одной трапезы забивалось от 200 до 400 собак.