Автономия. Как появился автомобиль без водителя и что это значит для нашего будущего - Лоуренс Бернс Страница 4

Если и есть человек, который последние пятнадцать лет разработки беспилотного автомобиля был, что называется, «на земле», «в полях», не боялся испачкать руки в смазке и пыли, копался в двигателе, дышал выхлопными газами, обжигался паяльником и всегда был готов решить любую возникшую проблему, то это Крис Урмсон. Его, в прошлом главного инженера трех команд Университета Карнеги – Меллона в соревнованиях DARPA, выбрал в качестве руководителя Chauffeur, проекта беспилотного автомобиля Google, его основатель, Себастьян Трун. На самом деле он руководил всей текущей работой в проекте со дня его основания в 2009 году до его отделения от Alphabet в качестве самостоятельной компании в Waymo в 2016 году. Наконец, Урмсон играл ключевую роль в борьбе за власть, занимавшей верхушку проекта Сhauffeur в течение долгого времени.

Чтобы вдохнуть в проект жизнь, Урмсон работал до кровавых мозолей.

Он первым признал бы, что не обладает харизмой, присущей некоторым другим героям нашего рассказа. Без сомнения, он толковый инженер. Его привычка не отвергать с ходу никакие решения проблемы, какими дикими бы они ни казались, была отточена еще в школьные годы на олимпиадах, которые в образовательной системе Канады являются преобладающей формой занятий для одаренных школьников. Чего у него нет, так это детской привычки разбрасываться вниманием, так характерной для его коллег по цеху. Возможно, причиной тому социальная среда, в которой он вырос. Урмсон, старший сын начальника тюрьмы и медсестры, провел детство в маленьких городах Канады. Сначала это был Трентон ^[6] в восточной части провинции Онтарио, где основным работодателем является военная база. Виктория, столица штата Британская Колумбия. Виннипег в провинции Манитоба – хоть и столичный город ^[7], но оживленным его никак назвать нельзя. Его отец постепенно делал карьеру в исправительной системе северного соседа США, получив под свое руководство уже не одну тюрьму, но целый регион, и тогда семья осела в самом сонном городе из всего списка – Саскатуне, столице Саскачевана, самой непритязательной провинции одной из самых непритязательных стран мира.

Урмсон вырос среди людей, привыкших с подозрением относиться к попыткам других привлечь внимание к своей персоне. Важно, кто ты есть на самом деле. Прямой и уверенный в себе, Урмсон – не тот человек, на кого первым делом обратишь внимание, войдя в комнату. Но, пробыв там некоторое время (при этом не имеет никакого значения, кто еще в ней окажется!), ты доверишь руководящую роль Урмсону – именно он будет отвечать за претворение в жизнь любого плана.

В апреле 2003 года у Криса Урмсона план был. На самом деле, Урмсон считал, что два ближайших года его жизни очерчены довольно ясно. Он вел машину из отдаленного чилийского города Икике в сторону обширных соленых равнин пустыни Атакама. Дорога из Икике в Атакаму способна навести трепет на кого угодно. То удаляясь от Тихого океана, то приближаясь к нему, она идет по горному уступу, обрывающемуся вниз практически вертикально. Те, кто помнит тектонику плит из курса геологии для старших классов ^[8], правильно скажут, что в этом месте плита Наска наползает на континент Южная Америка, создавая складки на его поверхности. Образующийся таким образом горный хребет высотой в несколько тысяч метров ^[9] создает засушливую зону, простирающуюся практически на 10 000 км на север и на юг вдоль чилийского побережья. Эта засушливая зона и есть Атакама. Одно из наименее гостеприимных мест на Земле, самая безжизненная пустыня, лежащая вне приполярных областей, безжизненная настолько, что ученые используют ее для моделирования поверхности Марса, – вот что такое Атакама. Именно поэтому Крис Урмсон и направлялся туда. Он был одним из немногочисленных специалистов по робототехнике, приглашенных присоединиться к группе сотрудников НАСА, задачей которой было провести испытания робота-марсохода, предназначенного для поиска жизни на красной планете.

В свои двадцать семь лет Урмсон был высоким и атлетически сложенным молодым человеком, со светлыми волосами и голубыми глазами, всегда спрятанными за стеклами круглых очков в тонкой металлической оправе. Он натягивал бейсболку на голову так глубоко, что козырек соприкасался с оправой. Урмсон планировал провести в Атакаме примерно месяц. Затем он рассчитывал вернуться в Питтсбург, где заканчивал курс по робототехнике в Университете Карнеги – Меллона. Затем он хотел написать диссертацию, пройти через чистилище защиты (во всяком случае, он знал, что защита почти всегда оказывается делом непростым), получить степень доктора философии, а вслед за тем и работу. Может быть, удастся обеспечить себе место в преподавательском составе альма-матер, в Институте робототехники при Университете Карнеги – Меллона, откуда вышло больше экспертов по роботам, чем откуда бы то ни было еще. Можно было присоединиться к очередному стартапу, время от времени возникавшему в недрах университета. В любом случае, он начнет зарабатывать достаточно, чтобы обеспечивать себя самого, жену и детей, рождение которых они откладывали до момента окончания Крисом учебы.

Лагерь Урмсона и его группы представлял собой просто пять ярко-желтых полусферических палаток, палатку чуть крупнее, служившую кают-компанией и местом установки компьютеров, и автомобиль-пикап. И, конечно, «Гиперион». Так назывался робот. Это был необычный робот. Рук и ног у него не было. Вместо них у «Гипериона» было шасси из четырех велосипедных колес, он был увенчан крышей из солнечных батарей и приводился в движение электродвигателем. Именно из-за «Гипериона» Крис Урмсон, его коллеги-ученые из Карнеги – Меллона и сотрудники Исследовательского центра Эймса, работающего под эгидой НАСА, предприняли путешествие длиной в половину окружности земного шара.