Красноречие сардинки. Невероятные истории подводного мира - Билл Франсуа Страница 4

Песни далеких вулканов и невидимых китов заглушают бульканье воды в наших ушах. – Для чего морскому коньку ксилофон? – Лангуст играет на скрипке, но безбожно фальшивит. – Колыбельная морских гребешков

Опустив голову в море в первый раз, вы обращаете внимание на странный звук. Что-то вроде смеси звуковых помех, рокота и дребезжания, как будто слух неожиданно утратил четкость. Но стоит поднять над поверхностью голову с залитыми водой ушами, и вы тут же решаете, что на самом деле ничего не слышали, что человеческие уши не приспособлены для слушания под водой, а вся эта какофония вам просто почудилась.

На самом деле наши уши отлично работают под водой. И только что вы слышали голос моря и его первую историю.

В ней смешались сразу все истории, которые рассказывает море.

Море полно звуков, их в нем еще больше, чем в нашей воздушной среде. Звук – это вибрация материи. Вода плотнее воздуха и потому лучше вибрирует и, соответственно, лучше переносит звук. В воде он пробирается дальше, чем свет, и преодолевает многие километры, не затихая. Поэтому в голосе моря сосуществуют пришедшие откуда-то звуки, источники которых нам не видны. Отдыхая на пляже, мы даже не догадываемся о существовании этих звуков, протягивающих ниточку между нами и теми, кто издает их где-то вдали.

Бормотание в наших полных воды ушах – это суп из шумов. Многочисленные голоса перемешаны в нем наподобие измельченных овощей в супе-пюре. Мы различаем отдельные ноты, словно составляющие аромата духов, из звуков собираются композиции, которые неожиданно всплывают, а потом так же неожиданно улетучиваются. Как разные инструменты оркестра, каждый голос моря имеет свою высоту и длину волны и в этом диапазоне распевает свой рассказ.

Смесь звуков разной высоты образует сбивающий с толку шум, который, как кажется, наполняет наши уши, не пытаясь, впрочем, их затопить. Океанологи, специализирующиеся на акустике, называют его шумовым фоном моря.

Вслушаемся в него.

Сначала мы слышим басы. В воде звуковой фон звучит в нижнем регистре. Море рокочет и гремит, приводя на ум храп. Этот шум – самый интенсивный под водой, он – эхо стихий: волн, разбивающихся о берег, ветра, гуляющего по поверхности моря, а также Земли и ее капризов. В храп вплетается треск полярных айсбергов, звуки сейсмических толчков вблизи океанических хребтов, дыхание дальних штормов.

Отзвуки этих катаклизмов долетают издалека, они низкие, утомленные дальней дорогой и образуют фоновое сопровождение морского оркестра.

А еще слух ловит что-то вроде погремушечного треска маракасов: это звуки дождя, пузырьков пены на поверхности, встречи газообразной и жидкой сред.

Заодно различается долгое скрипичное вибрато, которое распространяется на десятки километров: это скрежет судовых двигателей, шум металла, свист корабельных винтов. Дороги в море такие же шумные, как привычные нам автострады, но простираются гораздо дальше. Проплывающий контейнеровоз производит под водой не меньше шума, чем взлетающий самолет. Морской трафик создает звуковой фон, по интенсивности не уступающий оживленной городской магистрали.

Более мелодичные распевы тщетно пытаются перекрыть этот грохот. Можно уловить нечто похожее на посвисты флейт или труб – эхо китовых голосов.

Музыка моря полна смысла, к расшифровке которого наука только приступает. В ней есть любовные песни, колыбельные, убаюкивающие китят, застольные гимны сельдей, сопровождающие их пирушку. А некоторые мелодии, судя по всему, исполняются просто ради наслаждения музыкой.

Хотя пение китов зачастую сложно четко различить, их голоса составляют значительную часть шумового фона во всех океанах. Потому что киты общаются через моря и умеют делать это так, что их слышно на огромном расстоянии. Они создали собственный подводный телефон, чтобы переговариваться друг с другом на дальних дистанциях.