Клан Сопрано - Мэтт Золлер Сайтц Страница 36

2. Мы снова видим, как Тони идет по променаду, на этот раз перед реальным аттракционом парка Асбери, который называется «Храм знания» (хотя название его не появляется на экране ^[156]). В поле зрения возникает Сильвио, который будто движется на ленте конвейера; он говорит Тони, идущему словно по беговой дорожке-тренажеру, слова, которые уже произносил в начале сезона. Это перифразировка из «Крестного отца-3»: «Наш настоящий враг еще не показал себя» ^[157].

3. Тони смотрит в бинокль и видит, как он сам играет в карты в пустом депо вместе с Поли, которого он неожиданно убивает выстрелом. Черная «бинокулярная» рамка вокруг изображения пробуждает мысль о слежке, ведь Тони известно, что ФБР контролирует его операции. Стрельба — это словно предательство из ниоткуда, а игральная карта «Тони», возможно, замена предательства Пусси или реального Тони, которому придется убить пользующегося доверием члена ближайшего окружения. А может быть, она олицетворяет и то, и другое.

4. В следующий раз мы входим в пространство сна на сеансе психотерапии Тони и Мелфи; мы не знаем, сон ли это, пока не понимаем, что Мелфи ведет себя странно. Затем мы слышим ее голос, исходящий изо рта Аннализы из «Коммендатори». Она говорит Тони, что самая большая опасность для него таится в силе саморазрушения. В конце Тони спрашивает: «Ты собираешься заставить меня что-то сейчас съесть?» (т. е. заставить Тони понять то, что он не хочет: в данном случае — правду о Пусси [у автора книги здесь игра слов: pussy как вульгарное слово для женского полового органа и Pussy как кличка героя — Прим. пер.]. И Аннализа отвечает: «Если ты будешь продолжать в том же духе».

5. Затем мы видим на променаде в крошечной красной машине (что-то вроде машины клоуна) Адриану и Кристофера; на заднем сиденье должен находиться Пусси. Фьюрио, новый боец, заменяет его, как он предположительно заменит Пусси в организации.

6. Тони появляется в приемной Мелфи; у него мешки под глазами, всклокоченные волосы, грязная майка и бешеная эрекция. Мелфи приглашает его на беседу и начинает подводить к признанию, что у него «в мозгах женский половой орган (pussy)». После того, как Тони упоминает гребаного Пусси, они обсуждают два способа интерпретации этого слова. Это лишь сон, в котором Тони знает, что он видит сон: это ясный и до определенной степени контролируемый сон. Поэтому, когда он «трахает пусси», он делает это по своей воле. Он также в состоянии полового акта, или в союзе, с тем человеком, который более всего помогает ему понять свое подсознание, — с Мелфи, что может быть интерпретировано как подмена все того же подсознания. С самого начала Тони и его подсознание играли в игру: «Будет или не будет?», и здесь они доводят отношения до конца. В последнем кадре сна Тони он улыбается впервые за все время с тех пор, как подарил Кармеле шубу.

7. И, наконец, мы оказываемся свидетелями самого удивительного момента, когда Тони идет по променаду, вдоль которого тянутся ряды рыб на льду, и одна из них открывает рот и говорит голосом Пусси. Дремлющий Тони, возможно, знает все раньше, чем начинается беседа, потому что символизм этой драматической ситуации наполнен многими ассоциациями преступного мира: Пусси — это маленькая рыбка, которую ФБР использует в качестве наживки для большой рыбы, и на его выявленное предательство указывает то, что он заморожен во льду и «спит с рыбами». Но и на этот раз Тони не понимает, его подсознание ждет, пока Пусси-рыба скажет ему: «Ты ведь знаешь, что я работаю на правительство, правда, Тони?»

Материал, окружающий сон, также переполнен ассоциациями. Цепочка идущих друг за другом снов начинается со встречи Тони и Пусси на ужине с их партнером по схеме с телефонными карточками. Они ужинают в индийском ресторане, где им подали, как он позже думает, очень острое кари — блюдо виндалу. Отметим, что сцена начинается песней «Rolling Stones» «Безумно» (Thru and Thru) и видом большой рыбы — такой же огромной, как та, что потом будет лежать во льду во сне; ее выносят из кухни, причем официанты подходят к столу со стороны спины Тони. Затем Тони и Пусси идут в «Везувий» и снова едят, в том числе и устрицы. Хотя Арти Буко позже пытается сбить их с толку, чтобы сохранить лицо, и Тони, и Пусси (который говорит, что у него тоже диарея, но в слабой форме) ясно, что пищевое отравление они получили из-за его устриц, а не из-за индийских блюд.

В момент пробуждения Тони абсолютно уверен, что источник его проблемы лежит за пределами его круга, а ведь на самом деле он все время был внутри его. Он понимает, что отравился устрицами Арти до того, как Арти взял на себя ответственность. Оказывается, не индийцы (т. е. посторонние) виноваты, а итальянец — один из своих. К тому моменту как Тони и Сильвио звонят Пусси домой и Тони находит микрофон в ванной комнате, он уже знает правду. Ее подтверждение — это лишь формальность. Подсознание все время предупреждало его, что Пусси — предатель: он, вероятно, знал это уже тогда, когда Пусси заглядывал ему в глаза в конце серии «Парень идет к психиатру». Тони только потребовалось некоторое время, чтобы признать это. И он не смог сделать это без болезненных страданий, без громко говорящего подсознания и тех инструментов, которые он получает от Мелфи ^[158].

Казнь Пусси — это меланхоличная копия шокирующей смерти Ричи в эпизоде «Рыцарь в блестящих доспехах». В сцене, занимающей примерно половину времени от снов, которые и привели к этому результату, три ближайших соратника Пусси отправляются с ним на водную прогулку и делают все возможное, чтобы оттянуть момент его убийства. Все четверо знают, что происходит, — самое большее, что может попросить Пусси, это не стрелять ему в лицо, а также позволить ему сесть прежде, чем в него выстрелят (его первую просьбу выполняют); и, похоже, всех тошнит, как тошнило Тони из-за устриц. До этого они вместе выпивают, и Пусси, пытаясь насладиться последними минутами жизни, рассказывает историю о сексуальном блаженстве с иглотерапевтом-пуэрториканкой, которая является частью его признания связи с ФБР. Тони, раздраженный и длительностью, и глубиной предательства его старого друга, не позволит Пусси получить даже это удовольствие; он, стерев улыбку со своего лица, спрашивает: «А она правда существовала?». Он делает первый выстрел, в то время как Поли, Сильвио и сам Пусси хотели бы оттянуть развязку. Затем труп бросают в море.