Смерти нет, я знаю! Правдивая история о том, что нас ждет за последней чертой - Лаура Лейн Джексон Страница 2

Когда это произошло, я ехала по Иерихонскому шоссе в восточном направлении.

Я вцепилась в руль и, игнорируя возмущенные сигналы других автомобилистов, свернула вправо, загнала машину на парковку около ближайшего магазина и резко затормозила на полпути, так что взвизгнули тормоза.

Я все еще сжимала руль, когда в голову мне хлынул поток посланий.

Я не была готова к ним. Чуть раньше я глубоко и ритмично дышала, стараясь успокоиться, потому что сильно нервничала. Правду сказать, я была перепугана до смерти. Я ехала на беспрецедентное в моей жизни мероприятие – мне предстояло вскоре очутиться в помещении, до краев переполненном горем, болью и тоской. В этот вечер мне предназначалась роль обезболивающего: я должна была помочь собравшимся, облегчить их страдания. А я боялась, что лишь усугублю их мучения.

От волнения у меня кусок в горло не лез, поэтому я не стала обедать. Облачилась в простую черную рубашку и черные брюки, потому что решила: однотонная одежда лучше, она не будет отвлекать слушателей. Мой муж Гаррет, юрист, еще не вернулся с работы, поэтому я попросила маму присмотреть за нашими детьми, Хэйденом и Эшли, пока я не вернусь. Я и так уже опаздывала и поэтому изо всех сил гнала свою «хонду-пилот», но движение на шоссе было плотное, и продвигалась я медленно.

А потом внезапно, откуда ни возьмись, появились они.

Дети.

Они возникли словно из ниоткуда, все сразу, и их было много. Просто поразительно. Как будто находишься один в комнате, и вдруг дверь распахивается и внутрь врывается десять-пятнадцать человек, и ты, возможно, их не видишь и не слышишь, но знаешь, что они здесь, – ты ощущаешь их присутствие. Ты осознаешь, что уже не один, чутье подсказывает. Именно такое ощущение возникло у меня, хотя я была одна в машине – салон внезапно наполнился детьми, они были всюду, они нахлынули.

А вместе с ними нахлынули имена и слова, мольбы и истории, просьбы, описания, образы – все то, чем хотели поделиться эти дети, они взывали ко мне наперебой, и мне пришлось попросить их не спешить.

– Минуточку, подождите минуточку, – произнесла я вслух, а сама лихорадочно рылась в сумке, ища блокнотик и ручку. Я принялась строчить как можно быстрее, но мне все равно не удавалось поспевать за множеством голосов. Дети перебивали друг друга, послания лились как поток воды.

– Скажи им, что я все еще здесь! – просил один.

– Передай, что я никуда из их жизни не делся! – умолял другой.

– Передай – я их люблю, я вижу все, что у них происходит.

– Пусть они по мне не плачут, у меня все хорошо.

– Я не мертв, я все еще ваш ребенок – так им и скажи!

– Пусть не думают обо мне как об ушедшем. Я с ними.

– Пожалуйста, пожалуйста, передай им, что я не исчезла!

Я сидела в криво припаркованной машине и записывала, записывала, а они диктовали. Женщина, окруженная детьми-невидимками, которых больше никто не мог услышать и увидеть.

Меня зовут Лаура Лейн Джексон, у меня есть муж и дети. Я работаю учительницей в школе.

Кроме того, я – медиум-ясновидящая.

Я совсем не такая, какими большинство представляет себе медиумов, гадалок и ясновидящих. Я не гадаю по чайным листьям и по кофейной гуще и не раскидываю карты Таро, и не сижу в шатре на ярмарке, предлагая узнать, что было, что будет и чем сердце успокоится. Я не предсказываю будущее, и у меня даже нет хрустального шара (ладно, признаюсь – есть, но маленький, для украшения стола, да и тот я купила лишь потому, что он был очень хорошенький и я не устояла). Я – просто обычный человек, наделенный даром, который выражен сильнее и больше отточен, чем у других людей, а вообще-то эта способность есть у всех.

Будучи медиумом, я обладаю способностями, названия которых вам, возможно, знакомы: ясновидение, то есть способность собирать информацию о людях и событиях, не пользуясь основными пятью чувствами. Скажем так: «яснослышание», то есть восприятие звуков не на слух, а интуитивно; «ясночувствование», то есть умение осязать не посредством физического осязания.

Например, бывает так, что я сажусь за стол в ресторане и отчетливо ощущаю энергетику людей, которые побывали здесь до меня, словно они оставили множество энергетических отпечатков, как оставляют отпечатки пальцев, и следы эти продолжают испускать какие-то токи, понятные только мне. И если энергия ощущается отрицательная, то я вежливо попрошу пересадить меня за другой столик, пусть даже менее удобно расположенный. А если свободных мест не окажется, мне придется уйти. Конечно, мой муж и дети далеко не в восторге от таких ситуаций, да и официанты тоже.

Помимо ясновидения мне даны еще и способности медиума, а это означает, что я умею контактировать с людьми, покинувшими земной план бытия, – теми, кого мы по привычке, но не совсем верно называем «умершими». Эта способность была подвергнута суровой проверке в 2011 году, когда я прошла восьмиступенчатый тест с пятикратным слепым испытанием и стала дипломированным медиумом-исследователем в престижном Институте прикладных исследований человеческого потенциала (он расположен в штате Аризона). Мне по силам много такого, что кажется необычным и удивительным, и со мной часто происходят поразительные истории. Если вы спросите, почему я такая, какая есть, то я отвечу просто: сама не знаю! Знаю лишь, что я именно такова и способности мои именно таковы. Еще я знаю, что, как правило, на родительских собраниях, да и просто в будничных разговорах, редко всплывают такие темы, как чтение ауры или общение с душами ушедших. Поэтому большую часть своей жизни я очень-очень старалась идти таким путем, чтобы не пробовать себя в роли медиума.

Колледж я оканчивала в Англии, в Оксфорде, и прочла все 37 пьес Шекспира, потому что была полна решимости посвятить себя учебе и погрузиться в науку. По окончании колледжа я какое-то время подумывала стать юристом и сдала вступительные тесты в три лучшие юридические школы. Большую часть жизни я считала себя учительницей и только учительницей, и мне казалось, что умение сформировывать неокрепшие умы и вкладывать в них знания – дар свыше. Но даже тогда – все это время – я вела двойную жизнь, потому что у меня была вторая – тайная – жизнь.