Как не превратиться в Бабу Ягу - Доктор Нонна Страница 2

Ученые давно заметили, что хронологический возраст человека — характеристика малоинформативная: среди психофизиологических показателей сверстников наблюдается довольно большой разброс. И чем старше обследуемая группа людей — тем больше разброс. Человек, которому по паспорту шестьдесят лет, может мыслить и двигаться как тридцатилетний, а может быть дряхл, словно ему уже сто. Поэтому в науке давно используется понятие «биологический возраст». Он определяется по совокупности многих показателей — обменных, функциональных, регуляторных, адаптивных и т. п.

Так, при обследовании кардиопульмональной системы обращают внимание на жизненную емкость легких, систолическое артериальное давление, артериальное парциальное давление кислорода, электрокардиограмму в покое и при физической нагрузке, частоту пульса при нагрузках и скорость его возвращения к спокойному ритму. При обследовании опорно-двигательного аппарата определяют плотность костной ткани, эластичность связок и состояние зубов. Один из важнейших элементов — активность и адаптивность психических и интеллектуальных процессов: от состояния вестибулярного аппарата до способности к концентрации внимания и решению логических, технических и математических задач.

По результатам многочисленных статистически объемных исследований в замедлении старения отмечается важность генетической предрасположенности к долголетию (количество родственников-долгожителей) и экологической обстановки в регионе проживания. Но важнейшим, судя по всем полученным данным, является все же психологический фактор. Попросту говоря, люди, внутренне согласные с тем, что старость — это неизбежно, дряхлеют либо в соответствии с паспортным возрастом, либо даже быстрее. А те, кто уверен, что молодость можно сохранить, и готов тратить на это силы и время, — те не поддаются старости гораздо дольше.

Продолжительность нашей жизни очень сильно зависит от наследственности. И если в семье нет долгожителей, вряд ли можно рассчитывать «перевалить за девяносто». Но если следить за своим здоровьем и физической формой, генетическую «программу» можно немного растянуть. Знаменитый советский кардиохирург Николай Амосов в одной из первых своих книг рассказывал, что никто из его предков не доживал и до семидесяти. Сам он, проходя в сорок лет обследование после туберкулеза, получил печальный вердикт: состояние организма соответствует семидесяти годам, прогноз — скорая потеря трудоспособности и смерть вскоре после шестидесяти. Тем не менее Амосов оперировал до восьмидесяти лет и умер в восемьдесят девять, «растянув» свою генетическую программу на два десятилетия.

Поэтому генетика не приговор. А главное — только от нас зависит, будем ли мы уныло угасать на протяжении десяти-двадцати-тридцати лет или умрем в девяносто — молодыми! А еще лучше сформулировать цель так, как сформулировал ее известный англо-американский антрополог Эшли Монтегю: я хочу умереть молодым — но как можно позже!

Чтобы видеть перед собой какую-то реальную цель, полезно выбрать для себя пример для подражания — человека, который старше вас лет на десять-пятнадцать-двадцать и выглядит (и чувствует себя) при этом так, как вы мечтали бы выглядеть в его возрасте. Пусть он станет для вас «ведущим».

У нас с Мишей тоже есть такие «ведущие». У Миши их даже двое. Первый — профессор Самуил Петрович Ярмоненко, выдающийся российский радиобиолог, редактор и издатель журнала «Медицинская радиология и радиационная безопасность». Он умер на девяносто первом году жизни, сохранив до самой смерти ясный ум, бодрость тела и полную работоспособность. Второй Мишин пример — российский поэт Андрей Дементьев, который, несмотря на возраст, молод душой и энергичен, как юноша.

Мой собственный пример — заслуженный врач Светлана Ярмоненко, недавно отметившая свое семидесятипятилетие. У нее и сегодня абсолютно молодой, ясный ум, а выглядит она так, что многие пятидесятилетние могут только позавидовать. Бодрая, подтянутая, ухоженная — просто красавица!

Лена грустно вздохнула:

— Ты опять рассказываешь о людях, которые, как мой Илюша, всю жизнь в отличном тонусе. Я, конечно, понимаю, что надо было тридцать лет назад за себя взяться. Или хотя бы двадцать. Но сейчас-то время упущено. Мне шестьдесят, и что тут поделаешь?

— Очень многое, — улыбнулась я. — Есть множество людей, которые взялись за себя уже в достаточно почтенном возрасте. Да еще и успев к этому самому возрасту приобрести кучу болячек, не говоря уж о десятках лишних килограммов.