Дорожная карта шоураннера - Нил Ландау Страница 19

Н.Л.: То есть вы из тех шоураннеров, которые следуют принципу «сюжеты А, В и С должны быть объединены одной темой»?

М.Р.: Конечно. Иногда эта общая тема очевидна для зрителя, иногда – просто несколько фраз, связанных со сквозным сюжетом сезона. Но нам все-таки кажется, что повествование более органично и связно, если есть одна общая тема – даже если и приходится идти на определенные натяжки. Что-то должно держать все эти сюжеты вместе. В финалах сезонов, а также в двух последних и двух первых сериях темы появляются как бы сами, потому что мы знаем, в каком направлении двигаться. В общем, для нас иногда легче начать работу с темы, а уже на нее нанизать все сюжеты. Но сейчас мы работаем над двадцатой серией, а там общая тема появилась уже ближе к концу, когда все сюжетные линии объединяются.

Н.Л.: Вы когда-нибудь определяете темы для целого сезона или сюжетной арки из нескольких серий?

М.Р.: Да. На самом деле в вышеупомянутой серии, которая заканчивается смертью, повествование шло о персонаже, которого мы не собирались возвращать, но при этом мы хотели, чтобы какой-нибудь пациент умер, так что этот персонаж подошел идеально. Его играл Том Кавано, а звали его Джек О’Мэлли. Он был очень симпатичным, приятно общался с Хэнком (Марк Фейерстейн), а мы считали, что если кого и убивать, то кого-то, кто нам очень нравится и чья смерть будет совсем неожиданной. Смерть Джека и его история о волчанке были связаны с Хэнком: Хэнк еще ни разу не терял пациента с тех пор, как переехал сюда. Один раз это случилось, когда он работал в отделении экстренной помощи в Бруклине, в пилотном эпизоде. Но еще сюжет был о том, как он растет над собой, учится забывать прошлое и эмоционально открываться пациентам, а также о том, насколько это рискованно. В общем, именно данная тема помогла нам придумать историю про волчанку, которая, в свою очередь, привела к смерти персонажа. Это стало центральной темой третьего сезона.

Н.Л.: Для зрителей это было полной неожиданностью.

М.Р.: Да, полнейшей. Нас очень беспокоило, как к этому отнесутся наши самые лояльные зрители, и в целом отзывы были позитивными. Если кто-то и расстроился из-за этого, то расстроился «по-хорошему», от неожиданности. Зрители даже остались довольны, потому что поверили, что мы и сами не вполне знаем, что произойдет дальше. В этом сезоне у нас тоже такое получилось. Третий сезон закончился серьезной дракой братьев. Все ждали, что в первой серии четвертого сезона они просто обнимутся и помирятся. Мы решили, что практически весь третий сезон будет подводить нас к этой драке. Если же потом конфликт разрешится всего за одну серию, он покажется дешевым, а примирение – недостоверным и с точки зрения повествования, и с точки зрения целостности сериала. Так что мы растянули разрешение конфликта на несколько первых серий, и, как я слышал, некоторые поклонники были этим недовольны, потому что для них «Дорогой доктор» ассоциируется с тем, что все друг с другом дружат, особенно Хэнк и Эван. Но мы довольны тем, как пошло развитие сюжета, потому что все выглядит очень реалистично: именно так люди, которые любят друг друга (будь то коллеги или братья), ведут себя после крупной ссоры. Им нужно время, чтобы во всем разобраться.

Н.Л.: Мне нравится путь, по которому вы пошли, потому что теперь они соперники, и благодаря этому получаются новые сюжеты. Мне представляется, что каждый раз, когда вы натыкаетесь на «сюжетные щупальца», вы думаете: «Теперь мы можем пойти сюда, сюда или сюда», и это может привести нас в совершенно разные места.

М.Р.: Совершенно верно. Это позволило нам ввести нового персонажа, доктора Джеремайю Сакани, которого играет Бен Шенкман. Он бы не появился, если бы братья не поссорились. Вы очень точно подметили, что стали возможными новые сюжетные ходы. Братья, естественно, в конце концов воссоединятся, но у нас появились свежие «активы»: доктор Сакани, а также доктор Ван Дейк в исполнении Кайла Говарда. Мы уже отсняли пятьдесят с чем-то серий, но теперь у нас появилась возможность придумывать новые сюжеты, не боясь повторить старые.

Н.Л.: Думается, что сериал так успешен потому, что в каждой серии видно, насколько эмоционален Хэнк. Он действительно неравнодушен, и это делает нас, зрителей, неравнодушными к результату. Однако мне кажется, что одна из самых сложных задач, стоящих перед вами и вашими сценаристами, – не быть слишком предсказуемыми, потому что зрители знают, что в конце все будет хорошо. По сути, ваш сериал построен на хэппи-эндах. Загадка не в том, решат ли герои задачу, а в том, как они это сделают. Но иногда вы вдруг подкидываете нам что-нибудь неожиданное, например серию «После фейерверка», которая закончилась пугающим взрывом, подвергшим опасности немало жизней.

М.Р.: Это была премьера сезона, и для нас такое большое и драматичное событие в кульминации было необычным. Обычно наши кульминации больше относятся к отдельным персонажам, например, когда Эван потерял все деньги или когда приехал их отец Генри Винклер. Но в данном случае была премьера, и это был веселый способ «запустить» сюжет, а еще своеобразный символ того, что происходило

между братьями. Мы одновременно показали драматическое событие и затронули тему, которую собирались развивать дальше в сезоне.

Н.Л.: Когда вы сидите в сценарной комнате со своей командой, думаете ли вы о кульминациях внутри каждой серии, когда выстраиваете структуру актов?

М.Р.: Да, думаем. У нас потрясающая команда сценаристов.