Лошадь. Биография нашего благородного спутника - Венди Уильямс Страница 18

Я увидела, что она совершенно права. Только в ущелье под одной из самых высоких горных вершин даже в начале июля оставалось большое количество снега, и снежник в самом деле был похож на голову коня.

«Кони здесь явно у себя дома», – сказала я.

Земли Вайоминга невозможно представить без лошадей. Местное население тем или иным способом в течение веков приспосабливало годовой ритм своей жизни к ритму жизни коней. Без них выживать здесь было непросто. Сразу же, как испанцы завезли в эти края одомашненных лошадей, коренные американцы немедленно осознали их ценность и сделались одними из лучших в мире наездников. Когда прапрадед Келли, мормон, оказался в Вайоминге в конце XIX века, «обладать лошадью» означало «выжить». Здесь начинал свою карьеру известный преступник Бутч Кэссиди, впервые попавший в тюрьму за кражу лошадей. Учитывая жизненную важность этого домашнего животного, Бутчу повезло, что он избежал виселицы.

Лошади были ценными и тогда, когда в 1950-х годах отец Филлис Притор привез ее девочкой в Вайоминг. Конечно, к этому времени здесь уже появились автомобили, но им необходимы дороги, a их в здешней глуши насчитывалось немного. Какое-то время ее отец зарабатывал на жизнь объездкой коней. Потом он устроился егерем в заповедник и проводил свою жизнь в седле, разъезжая по диким просторам Вайоминга, куда автомобили тогда – да и теперь тоже – не способны были проникнуть. Притор часто сопровождала его. Верхом на своем пони она основательно изъездила эти места. Подозреваю, что Притор в тот или иной момент своей жизни прошла, проехала, ну в крайнем случае видела каждый сантиметр территории этих гор. С ее точки зрения, есть нечто успокоительное в том знании, что кони 56 млн лет прожили в том же краю, где ныне живут лошади гор Маккуллох и Прайор.

Конечно, важно помнить, что в те времена, когда здесь обитали эогиппусы, Вайоминг выглядел совершенно иначе. Здесь было влажно – настолько влажно, что окрестность покрывал тропический лес. Здесь не было холодоустойчивых деревьев. Не было пропыленного воздуха, не было сухой и твердой, покрытой полынью почвы. Ее заменяла влажная и болотистая земля.

Кроме того, здесь было жарко. Какое-то недолгое время даже очень жарко, куда жарче, чем во время моего визита. Доказательства описаны, например, Филом Жардином.^[60] По сути, на планете как будто бы произошел внезапный тепловой взрыв, столь же удивительный в своем роде, как падение астероида за 10 млн лет до него. Любопытно, что этот тепловой максимум совпал с появлением на свет приматов и коней Поулкэт-Бенч. Температура в некоторых местах за очень короткое время подскочила на 6–8 °C, замерла ненадолго на этом максимуме, а потом столь же внезапным образом опустилась. Причина этого резкого пика остается невыясненной, однако он мог стать следствием крупных выбросов метана из глубин океана. Этот пик на графиках, иллюстрирующих подъемы и падения температуры в истории нашей планеты, напоминает, на мой взгляд, контуры Эйфелевой башни. Эта аномалия носит официальное название «Палеоцен-эоценовый термический максимум» или просто PETM, однако я предпочитаю видеть в ней Эйфелеву башню жары, резкие контуры роста и падения которой так напоминают изящный силуэт символа Парижа. Странное, невероятное событие.

И вдвойне странно, что и лошади, и приматы могут равным образом хотя бы отчасти связывать свое существование с этим максимумом: пик обозначает начало эоцена, когда в свои права вступили не только лошади и приматы, но и в целом большинство современных групп млекопитающих. История многих животных прослеживается от этого загадочного теплового пика. Похоже, что в это время вся планета уподобилась колоссальной чашке Петри,^[61] доведенной до кипения невероятной горелкой Бунзена.^[62] И voilà!^[63] Мир, только что погруженный в послеастероидный упадок, вдруг расцвел общепланетной весной.

Существуют различные мнения насчет того, возникли кони и приматы на Поулкэт-Бенч или же пришли откуда-то еще. Некоторые палеонтологи полагают, что протолошади мигрировали сюда из Азии в самом начале потепления. В Китае была обнаружена кость очень раннего животного, которое может оказаться предком эогиппусов. Другие считают, что лошади возникли в Европе и переселились на запад. Филип Гингерих полагает, что лошади вполне могли возникнуть именно здесь, в том Вайоминге, который тогда еще не был Вайомингом, к востоку от Скалистых гор, как раз в том самом месте, где стояли мы с Келли и Притор. (Впервые я прочитала об этом в статье Роберта Кунцига.^[64] Идея показалась мне настолько необычной, что я поинтересовалась мнением о ней Гингериха. «Почему бы и нет?» – ответил он.)

Еще большие разногласия существуют по поводу происхождения приматов. Некоторые исследователи считают, что мы возникли в Северной Америке, другие – что в Азии, a третьи переносят нашу родину в Европу. Еще одна группа исследователей в манере Гекльберри Финна полагает, что приматы возникли в Африке, затем верхом на отделившейся от Африки континентальной Индийской плите приехали в Азию, где спешились и распространились по всему Северному полушарию, в котором тогда было достаточно тепло и уютно.

При всем изобилии существующих теорий материальные свидетельства указывают на то, что самые ранние эогиппусы и самые ранние настоящие приматы совершили свой великий выход на сцену жизни сообща, причем вторые обитали на деревьях, а первые паслись под ними. И если на Поулкэт-Бенч мы еще не были подобранной друг к другу парой, если еще не заключили дружеский союз, то, безусловно, жили в тесном соседстве.

Странными были эти мелкие зверушки, эти «кони зари». Они, конечно, ничем не напоминали тех животных, которым по прошествии 56 млн лет суждено было выступать в Кентуккийском дерби.^[65] Однако, как я уже говорила, если знать, что ищешь, в этих ранних окаменелостях вполне можно обнаружить некоторые из основных характеристик существ, называемых нами «лошадьми».

* * *

Я конечно же не знала, что ищу. С детских лет мне не раз приходилось видеть окаменелые останки эогиппусов в музеях, однако я никогда не понимала, почему ученые усматривают в этих странных низеньких созданиях именно «лошадей». Что именно «лошадиного» в этих скелетах? Я немного знала о том, что пяточная кость и коленная чашечка есть и у людей, и у лошадей, но хотела знать больше. Пока что останки эогиппуса в музейной витрине, на мой непросвещенный взгляд, скорее напоминали собачьи кости.